Любовь? Пожалуйста!:))) (сборник). Владимир Колотенко

он в жизни или нет, и у каждого, я думаю, на этот счет есть готовый ответ. Жизнь ведь часто задает этот вопрос. Но хватит ли мужества признаться в этом другому?

      – Да…

      Он все-таки произносит это долгожданное “да”, стряхивает пепел с груди и добавляет:

      – Удача не всегда была у меня в любовницах. Но какое вам до этого дело?

      – Я хочу знать о вас все.

      – Вы – просто олух, честолюбивый олух и глупец. В вашем возрасте следовало бы…

      – Пожалуйста, выбирайте выражения.

      – Вы же хотите все знать обо мне.

      – Да, но это не дает вам права…

      – Дает.

      Он раздавливает сигарету о дно пепельницы и, зачем-то глянув по сторонам, пытается встать.

      – Дает, – повторяет он. – Если я ваш герой.

      Он благодарит за ужин и прощается. Не удерживать же его за рукав? Мне хочется напоследок лягнуть его.

      – Вы поступаете хуже…

      – Бросьте… Это вы со своими хромыми взглядами сделали мир слепым. Ваши горбатые души… впрочем, ладно… Он берет кружку с остатками пива и отпивает глоток.

      – Ладно, – говорит он еще раз и берет палку, – вы не сердитесь. Я и правда не знаю, чем вам помочь. Если у вас до сих пор нет имени, нечего соваться… Ведь уже есть Тургенев, Толстой, Чехов… Есть Стендаль, Флобер, Диккенс, Бальзак, Гюго… Куда вам? К тому же я абсолютный счастливец и в герои не гожусь. Просто мир вокруг вас еще такой дикий, такой девственный. Вот он и есть неудачник. Он – ваш герой, начните с него.

      – С кого, “с него”?

      Он улыбается:

      – Ну, с мира… Извините, но мне, правда, пора.

      – Куда это вы так спешите?

      – У нас сегодня ничего не выйдет, а мне еще нужно…

      – Чем же вы занимаетесь?

      – Да вот… живу. Пока, увидимся еще…

      Он не подает мне руки, прихрамывая, уходит, а я мучаюсь оттого, что так и не узнал его имени. Егор он или не Егор?

      – Настя, Настя, Настенька, Настя…

      Я кричу с порога, ору так, что Настя вскакивает с дивана и замирает в оцепенении. С белыми от страха глазами, каменная, она стоит в своем коротеньком синем халатике, не смея вымолвить слова… “Что случилось?” – она не в силах задать вопрос, но вида ее вполне достаточно, чтобы понять, насколько она потрясена.

      – Что?.. – только и произносит она.

      – Настенька, я… я говорил с ним…

      Она делает выдох, закрывает глаза и присаживается на подлокотник кресла. Молчание. Затем она вскакивает и рысью, пантерой бросается на меня: прыг! В мгновение ока она оказывается рядом и ну лупить меня своими кулачонками, царапая своими ноготками мое лицо, руки… Густая краска ненависти проступает на ее щеках, ее маленькие прелестные ушки горят, а в глазах, ее дивных серых глазах, появляются два прозрачных зернышка слез. Она плачет.

      – Настенька…

      Она прикрывает лицо своими нежными ладошками, опускается в кресло и плачет.

      – Настенька…

      Только плечи, ее милые плечи тихонько вздрагивают в моих руках. Я успокаиваю ее, как могу.

      – Не