Дитё. Владимир Поселягин

году очень сильно ударил по…

      Так-так-так, эти слова, слово в слово я говорил только Андропову. Но в последнее время, после операции на почке, которую он сделал по моему совету, мы сблизились, и у нас даже зародились приятельские отношения. А после его выхода в отставку и переезд на дачу у Черного моря, он занялся семьей и собой, просто живя и отдыхая душой. Так что подлянки с его стороны я не ждал, хотя и тщательно обдумал, зачем ему это. Тут меня осенило. Денис, вот кто стукач.

      «Ну су…а, доберусь я до тебя, ой доберусь! Но надо проверить».

      – Многоуважаемый месье Гордон, что еще вам Шапелев наврал?

      По тому, как едва заметно сузились зрачки британца, я понял, что попал в точку. Время подходит, пора. Время на наручных часах Гордона показало, что сейчас начинается смены охраны, а я был уверен, что в это же время меняются и сидящие у видеокамер. А мне надо всего-то секунду.

      – Не понимаю, о чем вы, Артур?! – Британец тянул время, быстро прикидывая варианты. И я воспользовался таким блестящим моментом.

      Медленно выговаривая слова и продолжая делать вид, что нахожусь под действием препаратов, сказал:

      – Прекрасная возможность для побега!

      – Почему? – рассеянно спросил меня Гордон, продолжая размышлять.

      – Смена охраны, удобно. Правда при прорыве охраны может быть больше, но это уже их проблемы.

      – И как же ты собираешься освободиться от наручников? – уже с просыпающимся интересом спросил британец.

      Вопрос его я посчитал интересным. Мы сидели за металлическим столом, к которому я был прикован наручниками с длинными цепями, позволяющими мне даже почесать спину, что я неоднократно делал, затягивая время при допросах. Больше в комнате, кроме двух стульев, крепко привинченных к полу, и видеокамеры под потолком, ничего не было.

      – Ну так я их открыл! – ответил я, продемонстрировав открытые наручники. В замочной скважине одного из них застряла стальная скрепка, которую я стащил при одном из допросов. Мягкая была, пришлось помучиться.

      «Время!»

      Открытым концом наручника я ударил не успевшего увернуться от изумления британца по горлу, что не дало возможности ему закричать. Метнувшись вокруг стола, схватил обеими руками голову Гордона и резко повернул, используя все силы, что у меня были. Послышался мерзкий, но привычный хруст шейных позвонков. Никогда не любил так убивать, только в крайнем случае. Тело со стуком упало на пол. Содрав с убитого пиджак, накинул его на видеокамеру. Подбежав обратно, тщательно проверил его карманы и ничего, кроме золотого «Паркера», не обнаружил. Вытерев липкий пот, струящийся по лицу, я постучал в дверь условным стуком, как это делал Гордон. Рывком распахнув начавшую открываться дверь, боковым ударом воткнул «Паркер» в шею стоящего передо мной охранника и, тут же выдернув, вонзил в глаз охраннику справа. Больше охраны не было, затащив обоих в допросную и добив охранника с булькающим горлом, я стал выворачивать их карманы, раздевая при этом одноглазого.