Век-волкодав. Андрей Валентинов

молча кивнул. И об этом слыхали. Умные люди шептались, что техгруппа, а потом и сектор нужны были товарищу Киму для контроля над ЦК. Теперь же, когда он сам – власть, лишние инструменты ни к чему. Вдруг кто иной воспользоваться вздумает?

      – Не все ты знаешь, красивый. Не разгонят Техсектор, сократят – и нового начальника поставят. Сказать кого?

      Маруся Климова взглянула хитро, и бывший чекист внезапно сообразил, что и «суки», и гнев на сластолюбивого товарища Рудзутака – всего лишь повод, чтобы в дверь постучаться. А он-то хорош! Расчувствовался, только что слезу не пустил.

      – Как хочешь, – бросил равнодушно. – Днем раньше узнаю, днем позже…

      – Скажу, скажу, красивый! – девушка встала, потянулась вперед. – Разве я от тебя, Лёнечка, что-нибудь скроешь? Ты ведь Фартовый, верхним чутьем на ходу все ловишь. Только не тайна это, прав ты, конечно. Подумаешь, Техсектор, эка невидаль! А то, что Третий отдел, Цветочный, тот самый, где наш Ким Петрович – царь и бог, расформируют – это знаешь?

      – Что?!

      Леонид зачем-то потянулся к пустой стопке, затем опомнился, отдернул руку. А Мурка уже улыбалась во весь зубастый рот.

      – Видишь, какой я полезной бываю? Ты, Леонид Семенович, конечно, король, но и я – не «машка».

      Ответа дожидаться не стала, еще ближе наклонилась:

      – Лёнька Пантелеев, сыщиков гроза,

      На руке браслетка, синие глаза.

      У него открытый ворот в стужу и в мороз

      Сразу видно, что матрос.

      Товарищ Москвин слабины не дал. Выпрямился, улыбнулся в ответ – да на стул кивнул.

      – Вы присаживайтесь, товарищ Климова. Если есть что рассказать, не стесняйтесь, время у нас есть. А не хотите – и не надо, и без ваших секретов проживем.

      Заряженный «бульдог» лежал в ящике стола, рядом с тускульской фотографией. Оно и к лучшему – спокойнее будет.

* * *

      Последние пару месяцев товарищ Москвин старался держаться от Мурки подальше. Даже встречаться почти перестал, только однажды вместе в «Метрополь» заглянули. Объяснил просто: слишком они на виду. Лучше переждать, судьбы не искушая.

      Гражданка Климова спорить не стала, лишь поглядела с насмешкой. Или страшно тебе со мною, Лёнечка?

      Бывший бандит Фартовый не боялся – и не таким ушлым в спину стрелять приходилось. Но ухо востро держал – уж больно быстро набирала силу бывшая рядовая сотрудница экспедиции.

      В Горках Леонид комендантствал недолго, неделю всего. Навел порядок, да и распрощался не без облегчения. Однако насмотреться успел. Мурка стала там своей, чуть ли не родственницей. То, что Мария Ильинична не делала без нее и шагу, еще ничего, но гражданка Климова была одной из немногих, кого пускали к больному Вождю. Товарищ Москвин попытался поговорить с Дмитрием Ульяновым, но тот и слушать не стал. «Марусе-цыганке» он полностью доверял.

      Без всякого удивления товарищ Москвин узнал, что Мурка успела стать кандидатом в члены РКП(б), а заодно и внештатным корреспондентом «Правды». Теперь, когда намечался внеочередной призыв в партию – в память о почившем