Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние. Татьяна Лабутина

окажутся не многим значительнее»277.

      Особое внимание Конвей обращал на усиление мощи британского флота и армии, достигнутое во многом благодаря деятельности короля Георга III. «Никогда в прежнее время нация не имела стольких средств защищаться от врагов или наступать на них, – писал он. – В настоящую минуту в строю находятся до 20 пехотных полков … Наш сильный флот сохраняется в полном порядке, а увеличение нашей торговли даст нам возможность при первой надобности набрать на него людей в количестве, недоступном для всякого другого королевства»278.

      Для Конвея представлялось важным обратить внимание российской стороны на мир и спокойствие, достигнутые в британском обществе, которое поддерживало свое правительство. «Я говорю о единодушной привязанности всех лиц и сословий к настоящему правительству … и их преданности Его королевской особе, – продолжал чиновник. – Различие вероисповедания не влечет за собой никакого дальнейшего различия между гражданами. Партии, возникающие между сильными, ограничиваются их собственной средой и преимущественно проявляются попытками к личному повышению, отнюдь не распространяя вражды или несогласия на народ. И вообще, оказывается, что, несмотря на дерзость писателей и на частное неудовольствие некоторых личностей, вот уже более полвека как Англия не пользовалась таким спокойствием, не нарушаемым никакими опасными раздорами, как … в настоящую минуту»279.

      В завершение Конвей переходил к главной цели своего послания. Он советовал Ширли, на что следует особенно обращать внимание российской стороны, аргументируя необходимость заключения союза. «… Очевидно, – писал он, – что … они (Англия и Россия – Т.Л.) никогда не будут иметь повода вмешиваться в дела друг друга, многие обстоятельства побуждают обе державы к тому, чтобы возобновить и упрочить их старинный союз. Взаимная их торговля весьма полезна для Англии и выгодна для России; могущество первой из них на море значительно и может при случае оказать помощь второй; сухопутные же силы России могут … быть равно полезны для Англии, последняя богата деньгами, а первая людьми; таким образом, каждое из этих государств как будто назначено самой природой для пополнения недостатков другого; и в случае, если бы союз их состоялся и получил всеобщую известность, это усилило бы значение каждого из них, дав им в то же время возможность не к завоеваниям от соседей, так как императрица объявила, что это не входит в ее виды, но к беспрепятственному развитию всех мирных отраслей наук и искусств, оставляющих истинное величие и благосостояние народа, и в настоящую минуту, по-видимому, служащих главной целью этой великой и мудрой монархини»280 .

      Советы Конвея были услышаны. В начале ноября 1766 г. Генри Ширли встретился с Н.И. Паниным. Беседа, естественно, зашла о заключении союза. «Тут, сэр, я воспользовался вашими инструкциями и предоставил нашу страну в надлежащем свете, – сообщал дипломат Конвею. –

277

Там же.

278

Там же. С. 313.

279

Там же. С. 313–314.

280

Там же. С. 315–316.