«Берег дальный». Из зарубежной Пушкинианы. Алексей Букалов

чалмою, как будто для того, чтобы придать еще более достоинства ее редкой черноте. Можно бы почесть ее за голову куклы, так она неподвижна, если бы в физиономии араба не выливалась душа возвышенно-добрая и глаза не блестели то негодованием, то жалостью при виде страданий или неволи ближнего». Это описание Николая, слуги графа Волынского. В другом месте приоткрывается тайна его происхождения: «Черный невольник, сын жарких и свободных степей Африки, может быть царь в душе своей». И наконец, следует портрет «арабки, привезенной вместе с ним в Россию»: «Молодая пригожая негритянка, с коралловым ожерельем вокруг черной шеи в белой шерстяной одежде…»109

      Этим образам близок герой неоконченной лермонтовской поэмы «Сашка» (1835–1836 гг.):

      <…> У дверей с недвижностью примерной,

      В чалме пунцовой, щегольски одет,

      Стоял арап, его служитель верный.

      Покрыт, как лаком, был чугунный цвет

      Его лица, и ряд зубов перловых,

      И блеск очей открытых, но суровых,

      Когда смеялся он иль говорил,

      Невольный страх на душу наводил110…

      Оказывается, у арапа есть родина, и он часто вспоминает «о дальней Африке своей»:

      …Однако были дни давным-давно,

      Когда и он на берегу Гвинеи

      Имел родной шалаш, жену, пшено

      И ожерелье красное на шее,

      И мало ли?.. О, там он был звено

      В цепи семей счастливых…

      <. . . >

      Но родина и вольность, будто сон

      В тумане дальнем скрылись безвозвратно…

      В цепях железных пробудился он.

      Для дикаря все стало непонятно —

      Блестящих городов и шум и звон111…

      Арапы – популярные персонажи многих театральных представлений в ХVIII–ХIХ веках. Например, в Опочке Псковской губернии в 1820-х годах в общественном сарае близ магистрата был открыт театр, в котором среди прочих давалась «тальянская» опера с длинным названием «Действия королевы Дидоны, князя Енея – любовника Дидонья и Жоржа Дидор – короля арапского»112.

      Известны лицейские стихи Пушкина, обращенные к актрисе крепостного театра В.В. Толстого, выступавшего в Царском Селе:

      …Наталья!

      Выслушай еще меня:

      Не владетель я Сераля,

      Не арап113, не турок я. (I, 7)

      Вот как комментирует эти строки театровед: «Негры и мавры часто появлялись на сцене в трагедиях («Зулима» Вольтера), драмах («Негры-невольники» А. Коцебу; пьеса эта неоднократно переводилась на русский язык и ставилась на сцене), операх («Оберон» Враницкого, «Волшебная флейта» Моцарта). В черной маске, обшитой шерстью, выступал Арлекин. Негр Осмин, невольник в опере В. Пашкевича (текст Матинского) «Тунисский паша», поясняет: «В Италии и Франции в обыкновение, чтоб черный человек, которого называют там Арлекином, представлял слугу и делал разные обманы, приняв на себя разные виды. Иногда делается он господином, иногда морским разбойником»

109

Лажечников И.И. Ледяной дом. Л., 1982. С. 31, 103, 178–179.

110

Лермонтов М.Ю. Собр. соч. Л., 1980. Т. II. С. 316–317. П.А.Висковатов, опубликовавший полностью эту поэму в 1882 году, писал тогда же: «Арап этот был слугою в доме Лопухиных, близких друзей Лермонтова. Он его очень любил и в одном из своих писем упоминает о нем, как о друге» (Русская мысль. 1882. Кн. 1. С. 111). Сохранился акварельный портрет арапа Ахилла, выполненный Лермонтовым в альбоме А.М.Верещагиной (см. об этом в сб.: М.Ю.Лермонтов. Исследования и материалы. Л., 1979. С. 59–61).

111

Там же. С. 318.

112

См.: Гейченко С.С. У Лукоморья. Изд. 3-е, доп. Л., 1977. С. 54

113

В черновой рукописи – «араб».