Яков Тейтель. Заступник гонимых. Судебный следователь в Российской империи и общественный деятель в Германии. Елена Соломински

мною письмах красной нитью проходило сознание необходимости бороться печатным словом с возродившимся антисемитизмом и именно в такой форме, в какой я предложил. Из некоторых местечек прислали список подписчиков с просьбой сообщить, сколько и куда выслать денег за газету.

      Весьма интересен был ответ Богрова. Он разделил мою точку зрения и пригласил меня приехать в Петербург. Спустя некоторое время я поехал туда, остановился в меблированных комнатах «Рига», кажется на Садовой улице, и немедленно повидался с Богровым.

      Министром внутренних дел был тогда всесильный Тимашев197, ярый враг печати и такой же антисемит. О получении разрешения на издание новой газеты нечего было и думать. Богров и Слонимский198 взяли на себя переговоры с издателями некоторых газет и по совету Богрова я должен был через месяц снова вернуться в Петербург для дальнейших хлопот.

      Подписчики будущей газеты из провинции спрашивали меня, когда она наконец выйдет. Я успокаивал их, что непременно выйдет, а между тем из Петербурга друзья мне писали, что придется повременить, что политический курс не дает никаких оснований надеяться на разрешение новой газеты, но что они ведут переговоры с Трубниковым199 и другими издателями и надеются приобрести какой-нибудь из существующих органов.

      Видя, что моей мечте не скоро осуществиться, я зачислился в кандидаты на судебные должности при Московской судебной палате.

      С болью в сердце вспоминаю о моей неудавшейся попытке. Я убежден, что надобность в таком органе постоянно была и есть, и именно в существовании живой, серьезной ежедневной газеты, которая была бы не еврейским национальным органом, а общерусским.

      Самара

Глава первая

      В мае 1875 года я окончил юридический факультет Московского университета. Предстояло решить вопрос: чему себя посвятить – адвокатуре или магистратуре? Деятельность адвоката тогда еще была окружена некоторым ореолом. Адвокатская трибуна была почти единственным местом, откуда могло раздаваться свободное слово. Под флагом защиты обвиненных в нарушении законов некоторые – идейные – адвокаты смело указывали на те болезни общества и государства, которые порождали преступления.

      К речам таких ораторов общество и государственная власть прислушивались. Помню, с каким вниманием зал уголовного заседания слушал речи известного адвоката Спасовича.

      В первое время, после введения судебной реформы, адвокатура могла гордиться тем, что в ее рядах много честных, идейных деятелей. Но с течением времени в адвокаты пошли, в значительном количестве, люди далеко не идейные. Звание адвоката стало уже не так почетно. В статьях Щедрина200 и многих менее видных публицистов адвокатура рисовалась в самых мрачных красках.

      Рядом с адвокатурой стояла магистратура. Хотя деятели вроде Стояновского, Ровинского201 и других тоже не часто попадались, судебное ведомство тогда еще не было развращено, над ним еще не оперировали Манасеины,

197

Тимашев Александр Егорович (1818–1893) – министр внутренних дел Российской империи (1868–1878).

198

Слонимский Леонид-Людвиг Зиновьевич (1850–1918) – российский публицист, публиковался в журналах «Слово», «Вестник Европы» и др.

199

Трубников Константин Васильевич (1829–1904) – издатель газет и журналов, инициатор создания первого русского телеграфного агентства.

200

В статьях Щедрина… Салтыков Михаил Евграфович (Щедрин, 1826– 1889) – русский писатель и публицист.

201

Стояновский Николай Иванович (1821–1900) – русский юрист, статс-секретарь (1895), один из проводников судебной реформы 1860-х гг.; Ровинский Дмитрий Александрович (1824–1895) – русский юрист, один из главных авторов судебной реформы 1860-х гг., прокурор Московского судебного округа (1866).