Девушка с белым лицом. Владимир Колычев

шуткой.

      – Меня утопили в озере.

      – Кто?

      – Их было четверо…

      – Я тебе верю, – кивнул я.

      – Потому что все так и было.

      – С тобой?

      – Я устала… Я очень быстро устаю, – тускло, с чувством вины улыбнулась Рита.

      Она вышла из комнаты, тихо и плотно закрыв за собой дверь. А над местом, где она стояла, появился паучок; помогая себе лапками, он быстро спускался на тонкой ниточке, поблескивающей на солнечном свету. Я глянул на пол – вдруг там после Риты остался червячок? Ничего такого не было, но мимо меня, задев ухо тонким гулом, пронеслась жирная муха, она летела к двери, там она и пропала – или сквозь стекло пролетела, или где-то села.

      Я долго стоял, как истукан на брошенном капище, наконец, очнулся, тихонько вышел из комнаты. Рита устала, легла отдохнуть, но вряд ли она спит, скорее всего читает, вспоминая с улыбкой, как запудрила мне голову. Сейчас я открою дверь, она услышит меня, вздрогнет, оторвет взгляд от книги, и мы все-таки посмеемся над ее шуткой.

      Но вдруг Рита лежит на диване мертвая, и ее лицо стремительно покрывается струпьями, губы мокнут от гноя. Вдруг покойница вскочит, набросится на меня?.. Дверь я открывал дрожащей рукой, сравнивая себя со старым холодильником – снаружи трясет, изнутри все леденеет.

      Риты на кровати не было, но, возможно, покойница стояла за дверью, выжидая момент для нападения. Но если я остановлюсь, если отступлю, то потеряю всякое уважение к себе. Нельзя поддаваться панике, нужно двигаться вперед…

      Кто-то появился сзади, положил руку мне на плечо. От неожиданности я дернулся, даже, кажется, вскрикнул. Но только от неожиданности…

      Это была Рита. Она молча смотрела на меня, изображая непроницаемое спокойствие, на шее от волнения пульсировала жилка.

      – Я жду объяснений. – Я тоже попытался изобразить невозмутимость, но голос предательски дрогнул, соскочив на петушиные нотки.

      – Мы не можем быть вместе, – не сводя с меня глаз, тихо сказала Рита.

      – А мы должны быть вместе?

      – А разве ты этого не хотел? – едко усмехнулась она.

      И даже не вздрогнула, когда в дверь позвонили, как будто ждала этого.

      – Дедушка? – вырвалось у меня.

      – Дедушка давно уже не живой, – печально и одним краешком губ улыбнулась она.

      – Да ну тебя!

      Я обогнул Риту, остановился и, не оборачиваясь, выдал:

      – Никогда не подходи ко мне сзади. Никогда, слышишь?

      – Скоро я совсем уйду, – прошептала она.

      Мне стало жутко и тоскливо одновременно. Вместе с Ритой исчезнет страх и неизвестность, но вдруг вместе с этим она заберет и мою душу?

      За дверью стоял Антон, плотный и коренастый, как белый гриб на толстой короткой ножке. Прилизанные волосы, похожие на приклеенный к голове парик, узкий лоб, рассеченный надвое короткой глубокой бороздой от переносицы и вверх; брови густые, но бесцветные, отчего они выглядели так же блекло и даже нелепо, как бледная бородавка на щеке альбиноса. Нос вроде бы ровный, нескошенный и несплющенный,