Блудные братья. Евгений Филенко

обходила дозором свои владения.

      – О, вот и выпивка! – оживился Понтефракт. – А как называется эта чудовищная рыба, выглядывающая из зарослей морского салата, словно бы сама намереваясь съесть всякого, кто посягнет на ее честь?

      – Это «иглозуб по-нирритийски», – безучастно ответила девушка.

      – А вы не хотите нам улыбнуться? – спросил Кратов. – Это обогреет нас лучше всякого камина, которого здесь попросту нет…

      – Вам не холодно, – возразила девушка. – Иначе бы вы пили не пиво, а грог. Я могу идти?

      – Надеюсь, недалеко, – сказал Понтефракт. – Потому что мы будем делать многочисленные и разнообразные заказы. Вечер только начинается, и я намерен убить его с большим вкусом!

      – С вами я рискую потерять только что с невероятным трудом восстановленную форму, – заметил Кратов.

      – И напрасно. Я протащу вас по самым злачным притонам Тритои, что приобщит вас к Кодексу Силы лучше всяких потасовок. Вы узнаете простые и грубые удовольствия жизни.

      – Бруно, Бруно, – сказал Кратов с укоризной. – Чем вы хотите удивить человека, который шесть лет провел в Плоддерском Круге?

      – Ну, это я забыл. Хотя удовольствием ваш плоддерский опыт назвать трудно, не так ли? – Понтефракт откинулся в кресле, взглядом оголодавшего хищника обследуя помещение. – Нам даже не придется долго искать приключений, – объявил он. – Вон с той компанией мы славно подеремся чуть попозже, после «иглозуба по-нирритийски». Во имя кошки, это не унизит чести члена Магистрата. А если мы их отделаем, то даже и возвысит. Красотку у стойки вы… как это говорится на Земле?.. склеите.

      – На Земле так не говорится, – фыркнул Кратов. – Это грубый и бессмысленный архаизм. У нас женщины выбирают сами.

      – Да? И вы им такое позволили?!

      – Они не спрашивали…

      – Я занялся бы ей лично, – сказал Понтефракт. – Но это уже поколеблет честь члена Магистрата. А указанному члену хочется лишь доброй встряски без неприятных последствий для дела и дома. Это помогло бы ему хоть ненадолго отвлечься от забот о проклятых эхайнах… Вы посмотрели ту видеозапись, что подсунул вам мэтр Агбайаби?

      Кратов кивнул. У пива был необычный привкус, словно в него добавили добрую щепоть морской соли. Вряд ли этот напиток можно было пить бесконечно… Он поднял прозрачную высокую кружку и поглядел сквозь нее на плясавший в настольной лампе язычок огня. В пиве плавали какие-то мелкие хлопья.

      Молодая женщина, что сидела вполоборота возле стойки бара, была действительно хороша. Пожалуй, даже чересчур хороша для такого заведения. Что-то в ее красоте было неестественное, неживое. Как будто лицо со старинной картины вдруг обрело плоть и обзавелось телом. Восковая нежность кожи… уверенно проведенная линия прямого носа… блестящие малиновые губы… фантастические, невозможные сиреневые глаза – и никаких следов косметики. Чуть намокшие платиновые волосы падали на плечи и струились по черной накидке. Длинные, ломкие пальцы