Закон отражения. Анна Клименко

Лунный свет, сочащийся сквозь приоткрытое окно, упал на бледное лицо нелюди – и Атари вдруг подумала о том, что лицо это необычайно красиво. Странной, нечеловеческой красотой.

      – Наверное, я виновата, – сказала ночница.

      – Нет, не думаю, – процедила Атари, – это я должна была миску убрать.

      – Ты всегда была рабыней?

      – Не всегда, – Атари перестала мести и, окинув взглядом замершую нелюдь, пояснила, – Отец продал меня Хейтору за долги.

      – Давно?

      Девушка пожала плечами.

      – Давненько. Да что тут говорить – привыкла уже.

      И вдруг, сама от себя не ожидая, спросила:

      – Может, ты чего хочешь? Могу дать поесть что-нибудь. Если объедками не побрезгуешь.

      Нелюдь поежилась. Внимательно посмотрела на Атари – но что можно понять по страшным глазам, залитым чернотой так, что не видно зрачка?

      – Ты странная девушка. Тебе не следует мне помогать. Ты должна меня ненавидеть. Но – я с благодарностью приму от тебя помощь. Как тебя зовут?

      Атари помялась. Говаривали, что даже ночью нельзя вслух произносить свое имя, ибо власть нелюди велика.

      – Меня зовут Кларисс, – прошелестела ночница, – не бойся, я не причиню тебе вреда. Да и – подумай сама, как я могу навредить тебе, сидя в этой клетке?

      Голос ее был мягким, как бархат. Атари совсем некстати вспомнила, что как-то в трактире обедал сборщик податей, и она совершенно случайно коснулась его бархатной мантии. Так вот, голос Кларисс был именно таким – мягким, ласкающим слух, завораживающим…

      Не ответив, девушка налила в глиняную кружку воды из кувшина, затем извлекла из кармашка передника горшочек с собранными объедками, которые должны были составить ее собственный ужин. С тоской подумала о том, что остается голодной, если отдаст нелюди все – а потому выложила часть на тарелку.

      – Вот, возьми.

      – Благодарю.

      – Я всегда думала, что вы едите только человеческое мясо, – заметила Атари.

      Нелюдь улыбнулась – впервые.

      – Это не совсем так, если тебе интересно.

      И, взяв двумя пальцами недоеденный кем-то кусок мяса, впилась в него зубами.

      – Зачем же вы тогда убиваете людей?

      – Такова наша природа.

      Воцарилось молчание, прерываемое лишь хрустом мелких косточек на зубах Кларисс – не перебирая, она проглатывала все подряд.

      – Как твои ноги? – осторожно спросила Атари.

      – А ты как думаешь? – с набитым ртом промычала нелюдь.

      Атари покачала головой. Что же она, в самом деле, творит? Мало того, что подкармливает болотную ночницу, да еще и сочувствует ей! Нет, не к добру все это, не к добру…

      – Выпустишь меня отсюда? – вдруг спросила Кларисс и тут же усмехнулась, – не бойся. Знаю, что не выпустишь. Да и ключи от замка, небось, у твоего хозяина.

      … Наутро стало ясно, что ноги Кларисс здоровы. Хоть она и прятала их тщательно под юбкой, от зоркого взгляда Атари не ускользнуло, что опухоль спала, словно ее и не было. Раздробленные кости срослись. Это казалось