Закон отражения. Анна Клименко

за ней, налила в деревянную плошку воды и задвинула ее в клетку.

      – Пей.

      Шипя, ночница подползла к воде, ткнулась лицом в плошку. Раздались хлюпающие звуки; тварь пила, боясь проронить хотя бы каплю. Потом медленно подняла голову.

      – Мы, темная нелюдь, всего лишь ваше отражение на этой проклятой земле. Запомни это.

      И снова улеглась лицом к бревенчатой стене.

      …Наступил день. Атари, которой так и не удалось вздремнуть, устало бродила меж столов. Немногочисленные с утра посетители трактира не столько ели, сколько глазели на скорчившуюся на полу клетки нелюдь. Правда, подойти к клетке не решался никто.

      Не к добру. Не к добру все это… Негоже держать болотную ночницу рядом с людьми – обязательно беду накликает.

      Атари не знала, откуда появилась эта мысль. Но отчего-то на душе становилось тревожно каждый раз, когда она бросала взгляд на фигурку покалеченной нелюди. Словно холодная и скользкая лапа упыря скребла в груди.

      «Зачем они притащили ее сюда?» – думала Атари, – «уж лучше бы убили… и не мучили…»

      Девушка с немалым удивлением поймала себя на том, что почти жалеет нелюдь. Да, она убивала, и убивала много. Но… быть может, сказанное ночницей – правда? То, что темная нелюдь – всего лишь отражение?..

      Из задумчивости Атари вывел окрик хозяина.

      – Эй, ты, сонная муха! Иди-ка сюда, да пошевеливайся.

      Вздрогнув, девушка обернулась – и похолодела: хозяин стоял рядом с клеткой. Почесывая блестящую лысину, он смотрел на миску… которую Атари забыла в клетке.

      – Это что такое? – пухлым, как кровяная колбаса, пальцем он проткнул воздух в направлении миски, – это что такое, я тебя спрашиваю?!!

      Коленки Атари задрожали. Волна ужаса поднималась в животе, подкатывая к горлу, сжимая его.

      – Что молчишь, тварь?

      Хозяин шагнул вперед.

      – Это?… это… хозяин, она просила воды, – просипела Атари. Ее взгляд в панике метался от хозяина к клетке, где стояла злополучная миска, судорожно цеплялся за блеклые, равнодушные лица посетителей, моля о защите.

      На несколько мгновений хозяин опешил. А потом взревел:

      – Что??? И ты, дрянь, посмела дать ей воды?

      И шагнул вперед.

      Атари попятилась. Ноги уже не слушались ее: ужас липкой паутиной опутал все тело, как в кошмарном сне – когда хочется бежать… или закричать. Но в итоге, покрывшись ледяным потом, не можешь даже пошевелиться.

      – Я… я подумала… что вы… будете недовольны, если она умрет…

      Огромный кулак обрушился ей на лицо; мгновение – и Атари с трудом осознала, что лежит на полу. Перед глазами мельтешили серые точки.

      – Только попробуй, только попробуй еще раз дать ей воды! – погремело откуда-то сверху, – насмерть зашибу!

      Атари попробовала подняться.

      – Вставай, дура, – уже чуть более спокойно прорычал хозяин, – ну, вставай! Что разлеглась? Клиенты ждут завтрак!

      И тут же последовал чувствительный тычок под ребра.

      Голову пронзила стрела едва переносимой боли. Атари повернулась набок,