Случай Растиньяка. Наталья Миронова

галереи и была полна творческих планов. Она часто советовалась с Катей, и теперь Катя вдруг подумала: почему она не пошла работать к подруге раньше? Этери ее звала.

      Теперь из журнала придется увольняться. Жаль, но там Алик ее обязательно выследит. Очень жаль, Катя проработала там столько лет… Столько было веселья… Шутки, розыгрыши, капустники на Новый год…

      Над окошечком кассы спокон веков висело выжженное на деревянном наличнике каким-то неизвестным остряком двустишие:

      Гонорар – не гонорея,

      Получай его скорее!

      Не секущий юмора Шестикрылый Серафимыч много раз порывался этот перл как-то убрать – закрасить, заштукатурить или даже снять весь наличник, – но каждый раз редакция вставала на дыбы, грозя чуть ли не забастовкой, и полюбившийся всем стишок оставался на месте.

      А над письменным столом ответственного секретаря, замученного визитерами, Катя, по его личной просьбе, прикрепила красочный коллаж в своем собственном художественном исполнении: охотник на лесной поляне целится во что-то из двустволки, только вместо стволов – карикатурно огромные сигареты. Оба эти ствола перечеркнуты крест-накрест, и сверху надпись: «Не стреляй!»

      Много еще было таких шуток, придумок, находок… Столько друзей… Димка – дурак… Она даже не спросила, сколько он Алику одолжил… В записной книжке Алика было написано, но она не запомнила. Надо будет Димку спросить…

      Она вздрогнула, когда Этери мягко тронула ее за плечо.

      –  Просыпайся, соня! Я тебе жратвы принесла. Ты что, так и будешь спать одетая?

      –  Да зачем ты, я у мамы поела…

      –  Брюхо – подлец, старого добра не помнит. Ну, ты как? Совсем разваливаешься? Я бутылочку взяла, думала, хоть спрыснем это дело…

      –  Нет, я подремала, теперь вроде ничего… Фирка, вот скажи: почему ты такая хорошая?

      –  Так, этому столику больше не наливать… Все остальное на этом белом свете тебе понятно? Больше тебя ничего не интересует?

      На миг она обняла Катю, прижалась щекой к ее щеке. Потом они вместе пошли на кухню. Этери принялась деловито загружать холодильник.

      –  Ну ты даешь… – протянула Катя. – Мне этого за месяц не съесть!

      –  А ты поднатужься. Нет, серьезно, Катька, ты похудела.

      –  Вот и хорошо!

      –  Все хорошо в меру. Вот, я пиццу купила, – Этери выложила на стол итальянскую сырную лепешку. – С грибами и маслинами, как ты любишь. Давай ее в напополаме разъедим? Под бутылку, а?

      –  Давай! – радостно согласилась Катя.

      Она распаковала пиццу и сунула ее в микроволновку, выставила на стол тарелки и приборы.

      –  А бокалов нет…

      –  Извини, штатным расписанием не предусмотрены, – насмешливо откликнулась Этери. – Ничего, мы этот пробел восполним. А пока из чашек выпьем. Не тот кайф, конечно, но на первый раз придется потерпеть.

      –  То ли мы в жизни теряли! – с улыбкой подхватила Катя и тут же помрачнела. – Знаешь, я решила уйти из журнала.

      –  Когда