Прогулка под луной. Алина Знаменская

бы от раздражения – идти по улице и облизывать мороженое на ходу? Дикарство.

      Борис признавал мороженое только в кафе.

      – Если ты так уж любишь это сладкое молоко, я готов каждое воскресенье водить тебя в «Баскин Роббинс». Только не заставляй меня созерцать, как у тебя капает с подбородка, а шоколад прилипает к пальцам.

      Сегодня делать замечания было некому – Борис улетел в командировку в Челябинск.

      Влад уписывал вторую порцию эскимо и взахлеб рассказывал про свою собаку Шейлу.

      – Больше всего она уважает сушки.

      – Сушки?

      – По-моему, у нее возникает ассоциация с сухим собачьим кормом.

      – Или с косточкой.

      – Ага! А лизунья! Тех, кого хозяин любит, – оближет с ног до головы. Но появится неприятный тип – к Шейле лучше не подходить.

      – Укусит?

      – За последствия не ручаюсь. Добро от зла отличает по запаху.

      Влад забрал у Маши мокрую обертку и выкинул в урну. Достал платок.

      – Кажется, ты капнула на плащ. Давай вытру.

      Влад наклонился и промокнул платком возле кармана.

      – Теперь три – не три, не поможет. Только стирать, да еще с пятновыводителем, – вздохнула Маша. – Этому плащу крупно не везет. Он только что перенес стирку, и вот опять…

      – Слишком белый. Надо было куртку надеть.

      – Ну уж нет. Я уже явилась в одно заведение в своей куртке. Выглядела как попугай среди белых медведей. Для похода по всем этим учреждениям мой плащ больше подходит. Не находишь?

      – О да. Ты сегодня выглядишь как классная дама в женской гимназии. Этих теть из отдела опеки ты своим видом просто пригвоздила к стульям. Они не вякнули ни слова против. Заметила?

      – Заметила. Но, по-моему, их придавил авторитет твоей юридической конторы. Мне так и хотелось сказать: «Это, граждане, мой личный адвокат».

      Влад рассмеялся:

      – Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку. Если честно – за неделю я так поднаторел в вопросах опеки и удочерения, что сам вполне могу теперь кого-нибудь удочерить. Пойдешь в дочки?

      – Пойду. А если серьезно, Влад, я так благодарна тебе! Если бы не ты…

      – Нет, нет, нет! – запротестовал Влад и смешно замахал руками. – Если ты опять начнешь рассыпаться в благодарностях, я просто завою, как волк на луну. Я понимаю: ты привыкла ко всякого рода препятствиям, а тут вдруг все получилось без особой борьбы. Никто из чиновников не против того, чтобы над ребенком установили опеку и взяли на себя все заботы о нем. Это – нормально, Маш. Нор-маль-но. По-человечески. Во всех цивилизованных странах этот вопрос решается без проблем – дети живут в семьях, и все нормально. Мы делаем к этому только первый шаг. Но все же делаем. Даже непривычно решать этот вопрос, не пробивая стену, так? Так что я здесь ни при чем. Просто законы изменились.

      – Да, наверное. И все же с тобой мне было намного спокойней. Ты знаешь, к кому обратиться, что сказать…

      Влад надулся как индюк и выпятил грудь колесом:

      – Да, да, я такой!