Тот, кто придет за тобой. Татьяна Степанова

ей довелось побывать, искупаться, попить чаю и послушать страшную сказку на ночь. Лес и озеро, дачи и поля – где все это? Город, город, город, сплошная застройка.

      Новая автострада вела к кирпичным высоткам, похожим друг на друга как братья-близнецы. Возле одной из таких высоток остановились. У подъезда – полицейские машины и синий фургон с красной надписью «Прокуратура».

      Что-то скудновато обставлен выезд на место происшествия масштабного ЧП. Телевизионщики вместе с аппаратурой заняли весь грузовой лифт, Кате пришлось ждать второй.

      – Какой этаж? – спросила она.

      – Пятый.

      Уже сам факт того, что у входа в подъезд не дежурили постовые и доступ оказался совершенно свободным, Катю не обрадовало: ведь при таком следственно-оперативном отношении нечего и мечтать, что это место происшествия великого, загадочного и небывалого убийства. Шеф пресс-центра что-то там про сенсацию говорил... наивный... Никого нет – ни журналистов, ни телевидения, ни зевак, мало ли что покойник – без пяти минут губернатор, никому и дела-то нет.

      И тут лифт открылся, и прямо перед Катей оказался широкоплечий тип, весь в черном, в бронежилете и с автоматом в руках. Возле стены Катя заметила своих из телегруппы, которых уже сторожили такие же точно типы с автоматами.

      – Вы куда?

      – Я? Я сюда, – от неожиданности Катя растерялась.

      Потом заметила на бронежилете здоровяка надпись «ФСБ». Ага, ясно... вот потому-то и полицейских машин почти нет и никакой суеты-огласки. Эти всегда приезжают и работают тихо.

      – Назад, – процедил тип с автоматом.

      – Еще чего, – Катя уже оправилась от первого испуга и поперла вперед, на ходу размахивая удостоверением. – Пресс-центр ГУВД Московской области, все, что тут ни случилось, по территориальности относится к нам, и у меня распоряжение начальника ГУВД...

      Для храбрости она даже соврала.

      – Я сказал, назад – в лифт, и этих своих проныр забирайте.

      – Еще чего! – Катя сделала весьма опасный финт, однако неожиданный для качка в бронежилете (никому не советую этот жест повторять!), – она схватилась рукой за дуло автомата и закрыла его ладонью.

      – Ты... ты чего делаешь? Отпусти... я сказал, оружие отпусти!

      – Что там за шум? Что вы орете на весь дом?

      Голос, раздавшийся со стороны одной из квартир (наверное, той самой, где дверь открыта), – мужской и властный, внес в опасную ситуацию мгновенную разрядку.

      – Да тут... тут какая-то курва долговязая прорваться хочет, коркой размахивает у меня перед носом!

      – Что еще за выражение, лейтенант, вы не у себя! Пропустите.

      – Но у меня приказ...

      – Я тут следователь, а вы – приданные силы, я за все отвечаю. Пропустить немедленно.

      Барбос из ФСБ заворчал, но сделал два шага назад, и те, другие, тоже опустили свои короткоствольные автоматы, освобождая телевизионщиков.

      Катя зашагала к двери, интересно, кто ее спаситель? Она уже чувствовала расположение и благодарность к этому следователю,