Метроленд. Джулиан Барнс

в пух и прах в жарком споре о несостоятельности метафизики как науки. – Я бы лучше кого-нибудь поэпатировал.

      – На шесть пенсов?

      – Идет.

      Мы пошли дальше, и Тони принялся высматривать потенциальную жертву. Продавец мороженого? Мелкая сошка, да и вряд ли достаточно буржуазен. Вон тот полицейский? Опасно. Полицейские у нас проходили в одной категории с монашками и беременными женщинами. Тони вдруг резко остановился, мотнул головой и снял с шеи галстук с эмблемой нашей школы. Я тоже снял галстук, аккуратно скатал его вокруг ладони и убрал в карман. Сейчас мы стали просто «неопознанными» мальчишками без особых примет – в белых рубашках, серых брюках и черных пиджаках, слегка присыпанных перхотью. Мы перешли через дорогу и направились к новому бутику (кстати, мы с Тони очень не одобряли такой лингвистический импорт) с вывеской «МУЖСКОЙ МАГАЗИН» большими буквами. Судя по виду, это было одно из тех новомодных и опасных заведений, где озабоченные продавцы входят вместе с тобой в примерочную кабинку с мыслью по-быстрому тебя изнасиловать, пока ты не успел натянуть штаны. Тони оглядел продавцов и выбрал самого респектабельного с виду: пожилого седеющего дяденьку с отстегивающимся воротничком, широкими манжетами и даже булавкой для галстука. Он явно здесь сохранился от прежних владельцев.

      – Сэр, чем я могу вам служить?

      Тони взглянул мимо него на открытые деревянные полки с нейлоновыми носками «Бонлон».

      – Мне, пожалуйста, одного мужчину и двух маленьких мальчиков.

      – Прошу прощения? – нахмурился булавка для галстука.

      – Одного мужчину и двух маленьких мальчиков, – терпеливо повторил Тони голосом въедливого покупателя, который знает, чего он хочет. Первое правило эпатажа: никогда не смеяться и никогда не отступать. – Любого размера.

      – Не понимаю, сэр.

      Я подумал, что, если учесть обстоятельства, это «сэр» звучит круто. Я хочу сказать, дядьке уже пора бы сломаться, правильно?

      – Господи боже! – раздраженно воскликнул Тони. – И вы себя называете «Мужской магазин»?! Чувствую, мне придется искать другое место.

      – Да, сэр, пожалуй. Кстати, вы из какой школы?

      На этом мы благополучно удрали.

      – Крутой дядька, – буркнул я недовольно, когда мы на предельной скорости профланировали прочь.

      – Ага. Как думаешь, хорошо я его сэпатировал?

      – Очень неплохо, очень даже неплохо. – Меня действительно прикололо, как Тони провел эпатаж, и особенно то, как он выбрал правильного продавца, а не просто того, который стоял ближе всех к двери. – В общем, свои шесть пенсов ты заработал честно.

      – Да я не об этом. Мне интересно, я его сэпатировал или нет?

      – Еще как сэпатировал! Иначе он бы у нас не спросил, из какой мы школы. И ты заметил, что он называл тебя сэром!

      Тони широко ухмыльнулся:

      – А то!

      Это был период мальчишеской жизни, когда не было ничего круче, если тебя называли сэром. Это был предел наших мечтаний. Это было гораздо более ценно, чем получить разрешение ходить по парадной лестнице