Два шага до горизонта. Алексей Калугин

за спиной Фирон.

      Очертания дома, возле которого они остановились, тонули в темноте. Фонарь, висевший у порога, освещал только дверь, грубо сколоченную из неровных досок. Бродя по окраинам Халлата, Граис повидал сотни таких дверей, если не тысячи. За каждой из них ютилось семейство, едва сводившее концы с концами, живущее в каждодневном страхе перед нищетой, стоящей у порога.

      Граис осторожно поставил Фирона на ноги. Когда рука его скользнула по штанине ученика, он почувствовал, что ткань промокла от крови, которая снова сочилась из растревоженной раны.

      Привалившись плечом к дверному косяку, Фирон трижды коротко стукнул в дверь.

      В соседнем дворе пару раз тявкнула гарата.

      Фирон быстро оглянулся. Граис увидел, что лицо его мертвенно-бледное, – не то от боли, не то от страха.

      Дверь чуть приоткрылась, и чей-то испуганный взгляд окинул поздних гостей.

      – Это я, Мида, – сдавленным шепотом произнес Фирон.

      Из-за двери выглянула девушка.

      В неясном свете висящего над дверью фонаря Граис почти не разглядел ее лица. Быстро взглянув на брата, она метнула настороженный взгляд в сторону его спутника.

      – Он переночует у нас, – тяжело опираясь рукой о косяк, произнес Фирон.

      Освобождая проход, девушка отошла в сторону.

      Обхватив Фирона за пояс, Граис помог ему войти в дом.

      – Он ранен, – взглянув на девушку, ответил на ее немой вопрос Граис. – Ничего серьезного. Я обработаю рану. Фирону придется только несколько дней полежать…

      В доме имелась только одна большая комната. Легкая перегородка в дальнем углу обозначала место, отведенное под кухню. Потолок был настолько низким, что Граис инстинктивно втянул голову в плечи. Стены также несли печать безнадежной бедности – никаких украшений, только крохотный коврик с незатейливым орнаментом, похожим на стаю странных треугольных птиц с острыми крыльями, висел на противоположной от входа стене. В центре комнаты стоял грубо сколоченный из неровных досок стол, на нем – несколько акисов и зажженная свеча, воск с которой стекал на подставленную тарелку.

      Расстелив на полу один из тюфяков, лежавших свернутыми в углу, Граис уложил на него Фирона.

      Мида тем временем подошла к столу, поправила свечу, клонившуюся набок, и пальцем сняла с нее широкие наплывы воска. Свеча сразу же загорелась ярче, разогнав мрачные тени у стен.

      – Нужна горячая вода, – сказал Граис Миде, помогая при этом Фирону стянуть штаны. – И чистая материя для перевязки.

      Девушка молча кивнула и ушла за перегородку.

      Негромко звякнула медная посуда. Затем послышался звук льющейся воды.

      Граис осмотрел рану на бедре Фирона. Ведя пальцами вдоль кровоточащего разреза, он время от времени несильно надавливал на активные точки, чтобы вызвать местную анестезию. Рана была неглубокой, но длинной. Для эффективности заживления необходимо было наложить с десяток швов.

      Закончив осмотр, Граис поднял взгляд на молча наблюдавшего за его действиями Фирона.

      – Все