Заговор мерлина. Диана Уинн Джонс

опускаться, то зависая в воздухе, то проваливаясь вниз. Я сглотнул и откинулся на спинку своего сиденья, решив, что по прибытии на место все станет ясно. Во сне всегда так бывает. Я выглянул в окно и увидел зеленый овал большого стадиона, заполненные народом трибуны вокруг и синее-синее море где-то вдали. Едва я успел все это заметить, как мы уже с грохотом сели и все, кто был в салоне, вскочили на ноги.

      Солдаты с топотом сбегали по лестнице и занимали посты вокруг крыши, на которую мы сели. У них были автоматы. Да, охрана тут серьезная… Мы сбежали по лестнице следом за ними и окунулись в жар, идущий от раскаленной солнцем крыши. Я тут же невольно пригнулся, потому что прямо у меня над головой с ревом прошел другой летательный аппарат, на миг накрыв нас густой голубой тенью. Мои спутники в это время склонились над приборчиком вроде компаса, который Дэйв достал из кармана.

      – Север – там, у противоположного конца стадиона, – сказал Дэйв. – Почти напротив.

      – Верно, – сказал Арнольд. – Ну, тогда пойдем самым коротким путем.

      И он бегом повел нас вниз по лестнице, расположенной в углу крыши. Затем мы пробежали по какому-то дощатому настилу, идущему вдоль павильона, и снова помчались вниз по значительно более крутой лестнице, по обе стороны от которой сидели толпы хорошо одетых людей. Все они обернулись и глазели на нас. Я слышал, как кто-то произнес: «Ceux sont les sorciers», и еще раз, когда мы уже спустились к изящной белой калитке внизу лестницы и морщинистый дедуля отпер ее нам, он обернулся к кому-то и понимающе сказал: «Ah! Les sorciers!» Насколько я понимаю, это означало «Это волшебники».

      Мы выбежали на огромное поле и помчались по зеленой-зеленой траве. Мимо мелькали ряды размытых лиц, и все как один пялились на нас. Это было точь-в-точь как в худших из моих снов. Я чувствовал себя крошечным, как мышка. Арнольд вел нас прямиком к противоположному краю овального стадиона. Я видел, что он нацелился пробежать прямо через прямоугольник еще более зеленой травы, посреди которого темнели воротца.

      Надо сказать, что сам я не фанат крикета, но даже я знаю, что никогда, ни за что не следует наступать на священные воротца. Я подумал, не стоит ли вмешаться, и был очень рад, когда Пьер пропыхтел:

      – Эй, Арнольд! Только не через воротца!

      – Чего? Ах да! – откликнулся Арнольд и свернул немного в сторону, так что мы пробежали мимо узкой полоски снятого дерна.

      Пьер закатил глаза и вполголоса сказал Чику:

      – Ну да, он ведь из Шлезвиг-Гольштинии. Чего от него ждать?

      – Уйма варваров понаехала в империю! – шепотом пропыхтел Чик.

      Мы достигли противоположного конца стадиона, где нам пришлось сделать еще один крюк, чтобы обогнуть «экран». За экраном была забранная решеткой арка, которая вела под трибуны. Солдаты открыли ее перед нами, и мы нырнули в прохладный полумрак, пахнущий бетоном. Тут и началась настоящая работа. Мы очутились в коридоре, который шел под трибунами вокруг всего стадиона, включая и тот павильон. Я это знаю, потому что мне пришлось три раза пробежать его весь.

      Арнольд остановился на том месте, про которое Дэйв сказал, что