Созданы друг для друга. Татьяна Алюшина

ее рассматривая и позволяя ей уйти от ответов. Дина прямо вот видела и ощущала, что позволил.

      Какой, однако, непростой мужчина-то, а?

      – Они в порядке, испугались оба, разумеется, сильно, но не более, – ответил Гарандин легко и непринужденно, словно продолжил прерванный разговор. – К вам завтра придет следователь – подписывать протокол происшествия. И наверняка предложит написать заявление на эту мамашу.

      – Да ну, – пренебрежительно отмахнулась Дина. – Что там хоть за девочка, вы пообщались?

      – Пообщались, – легонько усмехнулся Гарандин, – типичная представительница сетевого погружения. Как там в «Камеди» было? «Живу впроголодь на десять лайков в сутки».

      – Что, полный бесполезняк? – уточнила Дина.

      – Да бог знает, – неопределенно крутанул головой Влад. – Испугалась она всерьез, и проняло ее крепко. Да и женщины на нее набросились, грозились тут же в опеку звонить, ставить вопрос о лишении материнских прав. Одним словом, проняло девочку качественно. Надолго ли хватит просветления в ее мозгах, это другой вопрос.

      Не постучавшись, распахнула дверь и вошла медсестра, и уже с порога распорядилась эдаким особым профессиональным тоном, выработанным годами:

      – Все, посещение окончено. Больной требуется покой и отдых. Попрошу вас покинуть палату.

      – Сейчас покину, – спокойным тоном пообещал господин Гарандин, не двинув ни одним мускулом, и наклонился чуть ближе к Дине.

      – Ну что, Диночка, поправляйтесь, исцеляйтесь.

      – Буду, – серьезно пообещала та.

      А он совершенно неожиданно поднялся со стула, наклонился и поцеловал ее в щеку, выпрямился, махнул рукой на прощание и вышел из палаты мимо удивленно замершей медсестры.

      – Кавалер? – спросила медсестра, наполовину высунувшись за порог палаты, провожая долгим, жадно-любопытным взглядом удалявшуюся по коридору спину Гарандина, пока тот не скрылся за поворотом.

      – Он меня сбил, – отмахнулась от ее любопытства Дина.

      Положив голову на подголовник водительского сиденья и прикрыв глаза, Влад прокручивал в памяти аварию и все те необъяснимые странности, последовавшие за ней.

      Он выехал еще засветло, чтобы гарантированно попасть на важную встречу в Москве, договоренность о которой долго согласовывалась: нужный ему человек был плотно занят и часто выезжал в командировки, так что планировали они эту встречу заранее, за несколько недель, сверяя свои графики. Вот он и подстраховался. Как чувствовал, что может «зависнуть» в дороге непонятно по какой причине.

      Впрочем, некое обостренное предвидение возможных грядущих неприятностей или сложностей было у Влада давно, с самого детства.

      Но что, пожалуй, самое важное: он привык доверять этим своим чувствам, не подвергая их сомнению.

      Но на этот раз Гарандин решил, что ошиблась его хваленая «чуйка», подвела – долетел он от Питера до Москвы споро и без проблем: трасса на удивление оказалась полупустой, и ни в одной пробке ему не пришлось постоять даже на МКАДе, въезжая в