Перси Джексон и похититель молний. Рик Риордан

губами Хирон, – да, Бог – это заглавная буква. Бог. Но не будем вдаваться в метафизику.

      – Метафизику? Но вы говорили о…

      – Ах да, о богах во множественном числе. Великие существа, которые контролируют силы природы и человеческие усилия. Бессмертные боги Олимпа. Они рангом поменьше.

      – Поменьше?

      – Да, именно. Боги, о которых мы беседовали на уроках латыни.

      – Зевс, – сказал я, – Гера, Аполлон. Вы про них?

      И снова в безоблачном небе где-то вдали раздался удар грома.

      – Молодой человек, – произнес мистер Д., – будь я на вашем месте, я бы действительно не стал так легкомысленно разбрасываться этими именами.

      – Но это же все вымысел, – возразил я. – Это мифы, которые создавали, чтобы объяснять молнии, смену времен года, ну и прочее. Это то, во что люди верили, пока не появилась наука.

      – Наука! – издевательски усмехнулся мистер Д. – А вот скажи мне, Персей Джексон… – Я вздрогнул, потому что он назвал мое настоящее имя, про которое я никогда никому не рассказывал, – что люди будут думать о твоей «науке» через две тысячи лет? А? Назовут ее примитивным «мумбо-юмбо». Вот так. О, как я люблю смертных – у них абсолютно отсутствует чувство перспективы. Они считают, что так далеко-о-о продвинулись во всем… Так ли это, Хирон? Посмотри на этого мальчика и скажи мне.

      Мне не особенно нравился мистер Д., но было что-то такое в том, что он назвал меня «смертным», как будто… сам им не был. Этого хватило, чтобы у меня комок застрял в горле, и я начал понимать, почему Гроувер так прилежно следит за своими картами, жует банку из-под колы и держит рот на замке.

      – Перси, – сказал Хирон, – хочешь верь, хочешь нет, но бессмертный и означает бес-смертный. Ты хоть на мгновение можешь представить себе, что никогда не умрешь? Никогда не исчезнешь? А будешь существовать вечно, таким, какой ты есть?

      Я хотел было отделаться отговоркой, сказав, что это славная мысль, но что-то в голосе Хирона заставило меня усомниться, стоит ли это говорить.

      – Вы имеете в виду, что это важно: верят люди в них или нет? – спросил я.

      – Именно, – согласился Хирон. – Если бы ты был богом, то как бы тебе понравилось, что тебя называют мифом, старой легендой, которая объясняет происхождение молнии? А если я скажу тебе, Персей Джексон, что когда-нибудь люди назовут мифом тебя, мифом, который объясняет, как маленькие мальчики справляются с потерей своих матерей?

      Сердце тяжело забилось у меня в груди. Хирон почему-то пытался разозлить меня, но я решил не поддаваться.

      – Мне бы понравилось, – ответил я. – Вот только я не верю в богов.

      – Ох, уж лучше поверь, – пробормотал мистер Д., – пока один из них не испепелил тебя.

      – П-по-жа-луй-ста, сэр, – заикаясь, сказал Гроувер. – Просто он недавно потерял мать и теперь в шоке.

      – Этого только не хватало, – проворчал мистер Д., разыгрывая карту. – Мало мне того, что приходится заниматься этой жалкой работой, так еще надо возиться с мальчишками, которые даже не верят!

      Он махнул рукой, и на столе появился кубок, словно солнечный