Посол. Разорванный остров. Вячеслав Каликинский

визитов в официальные учреждения. Что же касается спутников посла, то один из них и вовсе на улицу носа не кажет. Второй ограничивается короткими прогулками в районе проживания.

      – Хорошо. Ступайте, милостивый государь!

      Покинув личные апартаменты Чрезвычайного посланника во Франции графа Орлова, Мельников спустился на первый этаж особняка на улице Гренель, где размещалась канцелярия и присутствие посольства. Неприметная дверь, завешенная к тому же тяжёлой драпировкой, сообщала посольство со смежным помещением, где и располагалось Заграничное розыскное бюро Департамента полиции. Его ещё называли Парижским – по месту дислокации.

      Статский советник Мельников, заведывающий всей Заграничной агентурой, в служебной переписке именовался «командированным министерством внутренних дел империи для сношения с местными властями, а также русскими посольствами и консульствами». В подчинении Мельникова находились также агенты, охраняющие за пределами отечества высокопоставленных лиц и монарших особ.

      Главным объектом интереса Заграничного бюро была, разумеется, укрывшаяся в Европе неблагонадёжная русская эмиграция, революционеры всех мастей и калибров, а также прочая, по выражению тогдашнего министра внутренних дел Александра Егоровича Тимашева, «нигилятина». Необходимость отслеживания инакомыслия за пределами России проявилась тогда, когда в Европу переместились революционные лидеры, когда стала очевидным то, что именно тут зреет всё то, что потом «взрывается» в родном отечестве.

      Однако очевидность меняющейся диспозиции с революционными и террористическими элементами не способствовала решению проблемы как таковой. Присмотр за инакомыслием, а тем паче проникновение внутрь законспирированных организаций и революционных ячеек за рубежом оказались делом гораздо более трудным, нежели в родном отечестве. Причём трудности начинались уже на границе: ни одна из европейских держав не приветствовала легального появления у себя чужих агентов тайной политической полиции. К тому же многие весьма небесталанные у себя на родине агенты просто не могли работать за рубежом из-за языковых проблем.

      Во Франции проблему попытались решить за счёт привлечения местных, как принято говорить, кадров. По согласованию с префектом Парижа Луи Андрие, главой русской резидентуры здесь стал его первый помощник Мерсье – шеф секретно-наблюдательной части парижской полиции. С русской революционной спецификой у него, конечно, было немало проблем. Но когда возникла необходимость плотного оперативного наблюдения за прибывшими в Париж японцами, тут французская тайная полиция проявила себя в полном блеске!

      Сегодня, кстати, у Мельникова была назначена встреча с префектом, и он ожидал от этой встречи окончательного разъяснения роли полковника-артиллериста Брюне. Поглядев на часы, статский советник решил по пути в префектуру заглянуть в «Бинт и Самбен».

* * *

      В это же самое