Волчьи тропы. Андрей Фролов

были совершенно непохожи ни на одно из многочисленных формирований сибирских, или даже российских земель, будь то хоть анклавы Светящихся, берлоги отродьев, передвижные лагеря бродяжников, вольницу или систему Убежищ. И это не говоря уже про колхозы или уцелевшие Города, вроде Новосибирска. Может, только на военизированные братства Миссионеров, но только там все более по-армейски, что ли…

      Было очевидно одно – сформировалось северное поселение много лет назад и, пожалуй возможно, еще даже до Четвертой войны. Здесь издавна всему было определено свое место и отлажено в гармоничный механизм. Одного взгляда на хирд конунга хватало, чтобы понять, что существует определенная и жесткая система, подчиняться которой обязан каждый из них. Иерархия, почтение и скрытая основа. Если в зале с правителем пировало двадцать таких убийц, то сколько еще должно быть оставлено на стенах и дозорах? Свод собственных законов, направление единой мысли всех этих северян, словно стремление к некой объединяющей цели. Шутки, остроты и насмешки, которыми они, опять же подобно детям, тешились друг над другом – даже все это имело свои незримые и неизвестные постороннему взгляду границы, переступать которые не собирался никто. В то же время животная жестокость и способность без раздумий поступить согласно своим, подчас пугающим правилам и законам, попадая в чужой мир за стенами, напоминала… Зверей. Ульвборг – Волчья Нора.

      Лязгнул замок смотрового окошечка и Миха вздрогнул, вскидывая голову на дверь. Задремал, все-таки? В узком окне появилась лицо Хлёдвига, отекшее и помятое.

      – Спишь? – хрипло поинтересовался он. Миха вытянул ноги, разминая затекшие мышцы, и пожал плечами.

      – Да нет еще, – а внутри заворочалась подозрительная мысль. Чего это надо викингу от подземника в самый разгар пира? Хлёдвиг нахмурился.

      – Пошли, дверг, тебя хочет видеть конунг, – дальше громыхнул засов и дверь со скрипом открылась. Северянин стоял на пороге, рукой лохматя и без того помятую темную шевелюру. В одной неопоясанной рубахе. Смело, подумал Миха, учитывая, что такого подземник руками бы скрутил. А дальше что? Дверг спрыгнул с топчана, допил воду из стакана и вышел из камеры.

      Прошли в основной коридор, повернули направо к лифтам, в просторной светлой кабине неторопливо поднялись на несколько этажей. Хлёдвиг отчаянно зевал, постанывал, прикасаясь руками к голове, но недовольным не выглядел. От викинга крепко несло перегаром. Новый коридор, ярко освещенный и недлинный, мимо пультов на стенах и точек внутренней связи, пожарных щитов и ничем не украшенных стен, дальше по мостку, под которым подземник разглядел просторный зал машинного цеха, к тусклым металлическим дверям в металлической же стене. Насколько кузнец мог ориентироваться, сейчас они находились в центральной башне борга.

      – Открывай, – давя в голосе зевоту, бросил Хлёдвиг. И Миха толкнул створку. Понимание, как это было ни странно