Продавец слов. Андрей Кивинов

Антон, – так, проба пера. А библиотеку закрыли. Временно. До сентября. Дачный сезон, читателей мало. И так за счёт спонсоров выживаем.

      – То есть, это твой творческий дебют?

      – Я, вообще-то, писал раньше… Ты ж помнишь, ещё в школе. Но в основном для себя. Так, под настроение. Рассказы небольшие, наброски. Пару очерков, правда, напечатали. Исторические, про Потёмкина. Может, читал в «Библиотечном деле»?

      – Нет, не читал. Не мой профиль, – Матвей поудобнее расположился на диване, – а теперь, значит, решил порадовать широкую публику?

      – Ну, если напечатают, конечно. Вдруг не понравится?

      – О чем вещь, если не секрет?

      – Так, о разном, – неопределённо развёл ладони Антон, – о жизни. Читать надо.

      – А жанр? Дюдик, триллер, бабский роман? Или фантастика?

      – Это пусть издатели решат, – улыбнулся Антон, – я согласен на любой.

      – Правильно, – тоже улыбнулся Тараконов, – лишь бы заплатили.

      – Лишь бы издали.

      – Я тоже так поначалу думал… Тебе Данилец встречу назначил?

      – Нет, какой-то Ульянов. Лев Романович.

      – Ничего ж себе, какой-то, – искренне удивился Матвей, – это ж генеральный! Обычно с новичками Данилец работает, шеф художественного отдела. Видно, твой роман заценили!

      Охранник выглянул из будки и окликнул Антона.

      – Молодой человек, минут пять придётся подождать. Лев Романович ещё не освободился.

      – Хорошо, – кивнул Антон.

      – Видишь, как строго, – кивнул в сторону проходной Матвей, – не в приёмной жди, а перед вахтой. Прям лаборатория секретная, а не издательство. Шаг влево, шаг вправо, огонь на поражение.

      – Посторонние нигде не нужны… Погоди, а сам-то к кому? Ты ж на радио пахал.

      – Пришлось уволиться. Не могу с бездарями работать. Одна серятина.

      Тараконов немного привирал. Уволился он не сам, его просто турнули, за то, что в прямом эфире занимался скрытой рекламой всяких товаров, выдавая это за свой художественный замысел. Доходами с руководством, естественно, не делился. Пару раз его предупреждали, затем, вывели из студии и указали на дверь.

      – А сюда – вот, перевод притащил, – Матвей кивнул на стоящий между ног кейс, – Мураками. Ранние рассказы. Редактор по «иностранке» завис где-то. Обещал к четырём быть.

      – Мураками? – обалдел Антон, – ты ещё и с японского переводишь?

      Ответить Тараконов не успел, в издательство ввалился изрядно вспотевший бритоголовый крепыш в линялой жилетке на голое тело, навьюченный внушительным рюкзаком и державший в руке два воздушных шара размером с колесо «Камаза». Плечо украшала яркая татуировка на воздушно-десантную тематику, а щеки – трехдневная щетина, добавлявшая мужественности лицу. Оглядев холл, он заметил посетителей на диване и устремился к ним.

      – Здорово, бойцы, – грубо поприветствовал он, уронив рюкзак на пол.

      – Добрый день, – ответил