Проект «Выжить после». Алексей Бестужев

предложить тебе устроить бунт вместе с нами.

      Рита выглядела озадаченной и серьезной, что шло вразрез с ее детской внешностью. Она опустила голову, задумчиво произнеся:

      – Вы собираетесь поднять восстание?

      – Нет, не совсем, – Артур не мог точно сказать, какой у Риты настрой, но опасался надеяться на ее поддержку. – Наша команда… ну, мы постараемся сделать это без лишнего шума.

      Рита посмотрела на свои пальцы, крошившие мелкие ракушки, и пробубнила что-то вроде: «вряд ли сработает».

      Артур подавил вздох.

      – Ты с нами или нет?

      – С вами, – Рита подняла голову и задорно улыбнулась, ее глаза внезапно блеснули азартом. – Всегда бесили капиталисты. – и, так же внезапно, как и просияла, Рита вновь помрачнела: – Если твои друзья согласны, конечно. Не люблю навязываться.

      – Хорошо, – кивнул Артур. В груди разыгралось возбуждение.

      Рита покосилась на рыдающую на плече у Миши Васю и раздраженно закатила глаза.

      – Как же она меня бесит… – прошипела та.

      – Чем? – Артур искренне удивился.

      Рита картинно прокашлялась:

      – «Ой, а Никита то! Ой, а Никита это! Ой, ой, ой, я такая несчастная и добренькая! Ой, надо поплакаться кому-нибудь!» Бе-есит! – Рита схватила с земли камешек и зашвырнула его в бушующую пучину моря.

      Артур скосил губы в ухмылке. Возможно, она и права, но Вася не вызывала у Артура абсолютно никаких чувств – ни злости, ни умиления, ни сострадания. Она всего лишь была проблемой, которая везде следовала за Никитой и мешала плану Артура.

      – Ну, возможно, ты и права. Но, может, она правда за него волнуется? – Артур вскинул бровь и посмотрел на Риту, но та только фыркнула.

      – Все равно бесит.

      – Понятно, – Артур уставился на море и сел на камни. – Садись, – и он кивнул на ракушчато-каменный берег.

      Рита присела рядом с ним и сцепила пальцы. Артур почувствовал себя спокойно. Мертвый слон на дне Индийского океана. Рита – определенно тот человек, с которым он может говорить хоть о побеге, хоть о революции, хоть о чем. Она напоминала ему тонкий гранитный стержень, сплошь исполосованный и выщербленный трещинами. Сломаться-то не сломается, но все же не идеально-гладкий. Уже не новенький, жизнью порядком швырянный и давленный. Может, Крикунов и ошибался, но все-таки казалось ему, что с этой девочкой можно и в огонь, и в воду: если он привлечет Сосновскую к плану, она не подведет.

      Рита выгнула спину, сладко потянувшись, но тут же рыкнула:

      – Ну вот, вспомнишь заразу – появится сразу.

      Артур обернулся: к ним обреченно шагала Вася, щеки и нос ее были красными, глаза опухли от слез. Артур случайно уставился на ее большую грудь и усилием воли заставил себя отвести взгляд. Лицо вспыхнуло от смущения.

      Вася всхлипнула и села рядом с Ритой, с надеждой посмотрев на нее своими заплаканными синими глазами.

      – Это… ужасно… – выдавила она, утирая слезы.

      Рита вскинула брови и хмыкнула.

      – Он сам виноват. Надо было пить таблетку раньше.

      – Но… – Вася всхлипнула