Проект «Выжить после». Алексей Бестужев

недавно мне пришло распоряжение из Штаба ИКОНА о том, что вы каждый день будете посещать море, и, по желанию, тренировочный зал. Сейчас вы все в сопровождении конвоя идете на море, а после – на тренировку.

      – Зачем нам ходить на море? – выступил вперед (Артур даже не удивился) Никита.

      – Здесь же, в конце концов, не тюрьма, – Барковский сухо улыбнулся.

      – А где мы вообще находимся?

      – Этого вам знать не положено, – Барковский сказал это спокойно, но на его губах играла смешливая улыбка.

      Никита скривился. Его бледно-желтое лицо изрезали морщины, синяки под глазами сделались похожими на глубокие провалы, глаза заплыли.

      – Константин Николаевич, – тихо позвал он. – Можете дать мне ту таблетку?

      – Зачем? – спросил Барковский, ухмыляясь.

      – Мне… Нехорошо. Голова болит, – Никита сморщился так, будто его сейчас вырвет. Его перегнуло пополам, он схватился за живот и истошно заорал. Ноги подкосились, и он упал на асфальт, по уголкам его рта текла кровавая слюна.

      Барковский вскинул брови, и в его взгляде отразилось холодное и расчетливое ликование, но в следующую секунду он кивнул конвоирам, и один из них вынул из внутреннего кармана таблетку и протянул ее орущему на земле Никите.

      Юноша сжался в позе эмбриона и застонал, как умирающий. Из глаз брызнули слезы, все его лицо уже было в пыли. Он поднялся на полусогнутых и попытался взять таблетку, но дрожащие пальцы не могли ухватить капсулу. Конвоир раздраженно схватил его за волосы, и, откинув назад голову, запихнул в разинутый рот таблетку. Никита судорожно сглотнул и в последнем душераздирающем вопле рухнул на асфальт.

      – Положите его в изолятор и вколите антидот, – распорядился Барковский. – Такими темпами вирус разъест стенки его желудка и иссушит слизистую.

      Вася громко ахнула, и из глаз ее покатились слезы. Миша обнял ее и прижал к груди, закрывая собой жуткое зрелище. Артур с ужасом смотрел на происходящие и не мог отвести взгляда. Чертовщина…

      В этот момент Артур возненавидел ИКОНА так, что готов был убить их всех. Взять пистолет, выстрелить в Барковского, положить проклятых военных, добраться до Штаба и переубивать всех Главных. Ему срывало крышу.

      На плечо легла тяжелая рука, и он обернулся, увидев Потапа. Товарищ с грустью посмотрел на него, и Артур понял, что он думает о том же самом.

      Уже через час военные вывели их к морю. Артур удивился, какой огромной оказалась территория: море было километрах в двух от их лагеря, но электрический забор все не заканчивался. Пляж, на который солдаты вывели группу, был совсем диким: везде валялись груды огромных коричнево-серых камней, за оградой росли широколистные пальмы, у подножья камней шумело черное море. Оно с оглушительным рокотом накатывало на камни, точно желая их проглотить, и белой пеной разбивалось об их склизкую, покрытую водорослями, поверхность. В сером небе оглушительно орали чайки. Их было так много, что их крики слились в один тонкий, всепоглощающий звук, который перебивал даже шум моря.

      Артур безынтересно бродил вдоль