Женская верность. Сталинка. Татьяна Петровна Буденкова

о чем-то потолковав, вошли в сторожку. В маленьком оконце затеплился слабый свет.

      – Чем они там занимаются?

      – Ну… чем? Разговаривают… наверное, или, может, она… по телефону позвонить зашла. Поздно, почта и аптека закрыты, а больше откуда?

      И тут соседки увидели, как из их подъезда выскользнула Фрося, проживающая в квартире напротив. Осматриваясь по сторонам, перебежками направилась к сторожке.

      – Ей-то чего там надо? – удивилась Анастасия Петровна. – Глянь, Фроська-то щучкой вытянулась возле окна. Подсматривает!

      Прислушалась к звукам из коридора:

      – А наши, слышишь, хихикают и горшками гремят?

      Мария вышла в коридор:

      – Опять покатушки устроили? Симулянты! – услышала Анастасия Петровна.

      Разобравшись с Танюшкой, Анастасия Петровна вернулась к окну. А возле сторожки уже очередь образовалась!

      – Надо же?! Так можно всё просидеть! – накинув старую плюшевую жакетку, Анастасия Петровна заспешила во двор.

      – Бабоньки, пустите глянуть.

      В ответ приглушенно хихикнули. И тут же кто-то шёпотом приструнил:

      – Тише, сторожка дощатая, стены тонкие, услышат и… конец фильма!

      – Ой, бабоньки, и «конец» видать! Он встал и повернулся прямо к окошку. Вино из бутылочки наливает! – зашептала Фроська.

      – Уже конец, опоздала я, что ли? – охнула Анастасия Петровна.

      Приглушенный писк перешёл в хохот, и женщины бросились врассыпную.

      Глава 4

      Двойной удар

      Утро следующего дня в семье Сафоновых вроде не предвещало ничего необычного. Пётр ожидал, пока жена Елена прихорашивалась у зеркала. Подкрасила губы, положила помаду в сумочку. Что-то ещё в ней поискала и вдруг остановилась у стола:

      – Мам, прямо не знаю, говорить или не стоит?

      – Ленушка, не тяни, я опаздываю, машина ждёт.

      – Мне сон приснился…

      – Тьфу, а вечером рассказать нельзя?! – торопил Пётр.

      Но Елена, нервно разглаживая на столе скатерть, перебила его:

      – Помните, когда Петя привёз меня к вам в Бийск, а сам дослуживать уехал? Помните, меня домовой душил? Мы ещё лечиться ходили к бабе Варе?

      – Ну…

      – Мама?! – спешил и потому нервничал Пётр.

      – Погоди, Петя! Ленушка, не тяни, говори.

      – Он сегодня мне опять приснился. Тот же маленький, горбатый и лохматый старичок – не старичок, но не молод, с большущей кудрявой бородой, чёрной с проседью. Сидит в углу большой пустой комнаты и говорит мне: «Ты сегодня берегись». И так мне тревожно стало, даже сердце зашлось.

      – Наш это домовой. Я его с собой из Бийска забрала, когда к вам в Красноярск переезжала.

      – Да будет вам, – уже не так уверенно проронил Пётр.

      – Петя, ты давай-ка Елену до работы проводи.

      – Мне через дорогу – пять минут ходу, – работала Елена на складе в столовой строящегося завода искусственного волокна, как раз напротив окон их дома.

      – Вот