Сердце мастера. Вера Арье

сверкало здание московского аэропорта…

      В сморщенном рукаве, соединявшем корпус самолета с терминалом, витал запах борща. Этот аромат был знаком Оливии с детства, хотя мама и не готовила этот наваристый суп слишком часто – балетный режим не предполагал излишеств.

      Москва встречала деловито: по обе стороны коридора, по которому пришлось брести к паспортному контролю, висела реклама банков и телефонных компаний; мимо пассажиров то и дело сновали сотрудницы аэроузла в форменных утепленных куртках и на каблуках; катились какие-то тележки…

      Оливия достала паспорт и приблизилась к контрольному окну. На нее глянуло равнодушное лицо офицера пограничной службы – женщины лет сорока пяти. Взяв в холеные руки с ярким маникюром документ, она пролистала страницы и впилась подозрительным взглядом в лицо Оливии.

      – Откуда прибыл ваш рейс?

      – Из Парижа, – ответила та по-русски, стараясь не грассировать.

      – Проживаете там?

      – Да.

      – Но являетесь гражданкой Греции?

      Оливия кивнула.

      – Цель визита?

      – Деловая…

      Вздохнув, сотрудница занялась заполнением каких-то граф в своем компьютере. Немного нервничая, Оливия разглядывала распечатанный на принтере листок, приклеенный скотчем к задней стене контрольно-пропускного пункта. На нем был изображен лемур, который обращался к прибывшим с коротким призывом: «Узбагойся!» Пока Оливия гадала, в чем смысл этой шарады, пограничница закончила проверку и подняла на нее тщательно подкрашенные глаза:

      – В вашей миграционной карте не указано место проживания в Москве. Вы уже знаете, где остановитесь?

      – Да, конечно… В нашей квартире на Смоленской.

      Судя по выражению лица работницы таможни, эта информация ситуацию лишь усложнила. Но уже близилась обеденная пересменка, и дама решительно влепила штамп в углу стерильной паспортной страницы.

      Оливия с облегчением забрала свой документ и шагнула в Москву.

      Получив багаж, она прошла мимо скучающего таможенника и оказалась в зале прилета. Отыскала указатель «Аэроэкспресс» – и покатила чемодан к месту отправления поезда, стараясь не сбиться с маршрута. Это оказалось несложно, хотя глаза разбегались при виде магазинов сувениров, янтарных украшений, золоченых православных крестов, фольклорных платков и российской государственной символики.

      Оплатив билет на электропоезд, идущий из аэропорта в город, Оливия решила прихватить с собой кофе из ближайшего кафетерия. Очередь выглядела контрастно: возглавлял ее неповоротливый сотрудник охраны аэропорта, за ним стояла девушка в дорогой норковой шубке и байкерских ботинках, замыкал колонну мужчина в спортивной куртке с хоккейной клюшкой в руках. На прилавке возле кассы красовались стаканчики с пластиковыми ложками, пакетиками с сахаром и бумажными салфетками. Чуть в стороне от них поблескивала алюминиевая банка с мелочью, оставленной клиентами в качестве чаевых. Для непонятливых посетителей ее назначение уточняла жирная надпись