Традиция выживать. Алиссандра Кардаш

уже вовсю мчался по трассе, и позади я снова заметила другие автобусы, что следовали за нами. – Учеников в академии достаточно, в этом году – особенно много новичков, поэтому я прошу прощения у тех, кто был вынужден сам разбираться с кодом, который вы получили от птиц, и у тех, кому перстень отдавал ваш ворон или чайка, а не преподаватель. Особенно это было сложным для тех, чьи родители не являются универсалами и не могли обучаться в академии Аристел, поэтому не могли вам ничем помочь и хоть что-то рассказать. Вот, наверное, и всё. Всё, что вам нужно, узнаете по ходу или от старшеклассников, но предупреждаю вас – всем их словам доверять нельзя, – профессор Ровенбах усмехнулся. – Если есть вопросы, можете задать сейчас.

      Одна девочка, сидящая впереди, подняла чуть дрожащую руку. Директор ей кивнул.

      – Сэр, а… как я узнаю, какой именно инструмент мне следует приобрести? Или я могу просто выбрать тот, который нравится?

      – Это зависит и от вашего желания, но не только. Ещё в выборе вам поможет ваша птица. Например, вороны не могут выбрать саксофон или гитару, а чайки – скрипку или фортепиано.

      – А виолончель, сэр?

      – Виолончель могут выбрать как чайки, так и вороны. Когда вы отправитесь в магазины, вас будет сопровождать ваша птица.

      – А как далеко от академии находятся магазины?

      – Смотря от какой части академии. Но вообще, до них вы, младшие классы, поедете на автобусе, это минут пятнадцать или двадцать.

      – А старшие классы, сэр?

      – Об этом позже узнаете. Есть и другие виды транспорта, – улыбнулся директор. – Ещё вопросы?

      – А какие предметы изучаются в академии? – поднял руку мальчик в деловом костюме.

      – Об этом вы узнаете уже сегодня вечером, когда получите своё расписание. Больше вопросов нет?

      Никто не ответил. Директор улыбнулся и сел рядом с водителем, достав какую-то тетрадь. В автобусе снова воцарился шёпот, весёлые разговоры и смех, ужасное волнение первокурсников и предвкушение приезда всех учеников.

      – Почему на тебя директор так посмотрел, когда про кольца говорил? – спросил Мир. От него не ускользнуло и это…

      – Да тут такая история была… – я стала рассказывать ему про потерю кольца. На улице было тепло, особенно – для января. Шапку, конечно, не снимешь, но ни ветра, ни снегопада не наблюдалось. Все уже молчали, стекло запотевало от дыхания и прижатых носов. Директор поднялся, и казалось, что ученики даже дышать стали тихше. Автобус остановился, и пробежал взволнованный шепоток. Я почувствовала, как в животе что-то скрутилось.

      – Мы приехали, – провозгласил директор. Все замерли. – Можете выходить, – он лучезарно улыбнулся и, поправив своё пальто, спустился по ступенькам. Когда я поднялась, Мир шепнул мне на ухо: «Только не упади в обморок», и отошёл к Колину.

      Шагнув из автобуса навстречу тёплому порыву ветра, я действительно затаила дыхание