Агентство «Ван Хельсинг». София Хомутова

рану и сосредоточилась, вокруг ее ладоней взметнулся рой серебристых искорок. Двадцать лет в тюрьме сказались на даре: колдовать стало значительно сложнее. Однако уже через минуту перестала течь кровь, края раны порозовели и начали медленно срастаться.

      Он хрипло застонал, попытался помотать головой и обессиленно обмяк. Мирослава продолжала колдовать. В себя он пришел, лишь, когда на месте последней раны остался розовый рубчик. Мира шумно выдохнула и села на пол.

      Он, стоная и морщась, с трудом сел рядом и пытливо впился в ее лицо взглядом. В своей жизни он видел много девушек – красивых и не очень, умных, добрых, злых, капризных… но такой… такой он еще не встречал. Сидящую перед ним женщину никак нельзя было назвать красивой: глубоко запавшие глаза, острые скулы и подбородок, бледная кожа, спутанные грязные волосы и вонючая рваная одежда на костлявом маленьком теле. Но, несмотря на это все, он видел силу. Внутреннюю силу и несломленный дух, полыхавшие огнем в ее удивительных лазурных глазах.

      – Спасибо, – негромко поблагодарил он. – Я Ланселот.

      – Мирослава, – представилась она. – За что тебя так?

      – Напал на стражника, хотел сбежать…

      – В одиночку отсюда не сбежать, – Мирослава горько усмехнулась и покачала головой.

      – Ты пробовала?

      – Два раза. Оба раза я добиралась до конюшен и оба раза не успевала сесть на коня.

      – Сколько же ты здесь уже? – удивленно спросил Ланселот.

      – Тебе надо поспать, чтобы восстановить силы, – пробурчала Мира и поползла в свой угол.

      Ланселот недоуменно проводил ее взглядом, но спорить не стал, осмотрелся в поисках места для спанья. Мирослава какое-то время наблюдала за его поисками, затем недовольно пробормотала:

      – Соломы нигде нет, я всю стащила себе, но если хочешь, можешь лечь рядом. Теплее будет.

      – А даму не смутит то, что нам придется спать рядом? – неожиданно спросил он.

      Мирослава посмотрела на него как на умалишенного.

      – Даму, хах! О том, что я женщина, тут помнит разве что Вильям. Так что меня нисколько не смутит твое общество.

      – Тогда с удовольствием приму ваше предложение, – галантно согласился Ланселот и медленно снял рубашку.

      Мира смерила его недоуменным взглядом, он виновато заулыбался и протараторил:

      – Нет, нет! Это не то, что вы подумали! Я просто хотел переодеть сорочку, чтобы спина была закрыта, а то холодно.

      Волшебница молча пожала плечами и улеглась на солому. Переодевшись, Ланселот прилег рядом, прижавшись обнаженной грудью и животом к ее спине. Мирослава почему-то почувствовала себя необыкновенно уютно. Сразу стало тепло, спокойно, исчезло противное леденящее душу чувство одиночества.

      Ланселот тихо и мерно задышал. Мирослава же погрузилась в транс и чуть расширила энергетический канал. Убаюканная притекающей к телу силой и теплом, она сама не заметила, как уснула.

      Наши дни

      Утро