Апостолы Революции. Книга вторая. Химеры. Елена Легран

то верно! – от обиды ее щеки запылали. – У меня нет на тебя никаких прав, кроме одного: не видеть тебя в своем доме!

      – Что ж, коли меня так грубо выпроваживают, Филипп, мне остается лишь уйти, – проговорил Сен-Жюст, пожав плечами. – Рад, что хотя бы мы с тобой поняли друг друга. Береги себя, – он легко кивнул Элизабет на прощанье.

      – О чем это он? – настороженно спросила она мужа. – Так он пришел не к Генриетте? – недоброе предчувствие кольнуло ее. – Антуан! Вернись! – она бросилась за гостем в прихожую со всей быстротой, какую позволяло ее положение. – Что тебе было нужно?

      Сен-Жюст обернулся и встретился с беспокойным взглядом Филиппа, еле заметно покачавшего головой, призывая его молчать.

      – Филипп тебе все объяснит, – уклончиво ответил он.

      – Нет, ты объяснишь мне! – топнула она ногой.

      – Твоей жене только полком командовать! – деланно рассмеялся Сен-Жюст.

      – Отвечай же! Чего ты хотел от Филиппа? – Элизабет сузила глаза и с подозрением взглянула на того, кому при их последней встрече признавалась в любви.

      – Вернемся в гостиную? – предложил Филипп.

      – Мне, действительно, пора, – Сен-Жюст повернулся спиной к чете Леба.

      – Прекрасная мысль, дорогой, – Элизабет взяла гостя под руку и вернула в гостиную. – Так в чем дело, Антуан? – вкрадчиво спросила она, усаживая его рядом с собой на диван. Словно и не было между ними жестоких слов, непрощенных обид и разбитых иллюзий.

      – Мы должны ехать в Северную армию, – ответил Сен-Жюст, взглядом показывая Леба, что не желает дальше разыгрывать комедию перед его женой.

      – Кто это – мы? – Элизабет переводила взгляд с Леба на Сен-Жюста. – Кто – мы?! – истерически вскричала она, осознав, наконец, чем чреват для нее этот визит.

      – Я и Филипп.

      – Понятно. Значит, ты уже все за нас решил! Значит, ты пришел, позвал Филиппа и теперь уверен, что он послушно последует за тобой!

      – Это не мое решение, Элизабет.

      – Разумеется, не твое, Антуан! Тебя послушать, ты даже над самим собой не властен, а лишь подчиняешься силе обстоятельств да воле народа! – с издевкой произнесла она и строго посмотрела на Леба: – Надеюсь, ты отказался?

      Тот ничего не ответил.

      – Филипп! Скажи мне, что ты отказался! Филипп!

      – У меня нет выбора, родная, – Леба опустился перед женой на одно колено и нежно заключил ее ладони в свои. – Я обязан ехать.

      – Никому ты ничем не обязан, – мягко, но настойчиво сказала она. – Антуан и один справится. А ты оставайся со мной.

      – Это мое самое заветное желание – провести всю жизнь у твоих ног.

      – Вот и последуй ему, милый.

      – Непременно! Сразу же после вторжения в Бельгию.

      Элизабет в бессильной злобе сжала виски.

      – Ты все забираешь у меня, Антуан, – простонала она. – Ты забрал мое сердце, мои иллюзии, а теперь желаешь лишить меня мужа. Зачем он тебе?

      – Филипп нужен не мне, а республике, – отрезал Сен-Жюст и поднялся.

      – Опять