Tenereco. Антонина Ромак

мои планы рушатся, я смотрю в записи сделанные врачом в моей карте.

      –Несмыкание голосовых связок, – читаю вслух, словно диагноз от этого изменится.

      Мама и бабушка шепчутся на кухне. Она приехала, словно ураган пролезала по важным местам: школа, больница.

      А сейчас они сидят и решаю, как я буду жить дальше. Мне слышно лишь постукивание ложки о тончайший фарфор. Бабушка любит пить чай с бергамотом из своей чашечки с розочками, в моей голове пустота и только эта мысль.

      –Почему ты не можешь забрать меня с собой? – выбегаю к ним и набрасываюсь на маму. – Почему?

      Они молча смотрят на меня, на плите кипит чайник.

      Ухожу обратно.

      –Перебеситься, – слышу продолжение их разговора, точно я зашла попросить стакан воды.

      Все чаще понимаю, что меня захватывает апатия, кому есть дело до меня. Потерянный челнок в море жизни: школа и дом, учебники и телевизор, раньше были ещё уроки по вокалу. Все чаще нахожу себя закутанной в плед, бесцельно листающей книгу, чаще одну и ту же, чаще даже не читая. А никто ничего не замечает, одни и те же разговоры, беспросветная тягомотина будних дней.

      Мама уехала побыв ровно пять дней.

      По школе я ходжу тенью, меньше контактов с одноклассниками, меньше разговоров. Не хочу слышать о их планах, ежедневный обсуждения олимпиад и баллов на ЕГЭ. Бесят! Они меня бесят.

      Оксана пытается растормошить меня.

      –Мы сегодня готовим костюмы для осеннего бала. Хочешь с нами?

      –Если купишь мне килограмм мороженого, – ловлю ее на слабо.

      –Договорились!

      И вот вечером мы в актовом зале разгребаем ворох поживших свое нарядов, наша задача подготовить рыцаря и даму. В нашем распоряжении только штанишки пажа и плащ. Это погрызенное молью убожества натягивает Женечкин, наш балагур и бессменный ведущий. Я смотрю на фонарики на его бёдрах и начинаю неудержимо ржать.

      Нас просят найти себе кабинет, тут начинается репетиция.

      Единственный кто нас пустил, оказался наш физик, он проверял работы, мы изначально скромно и тихо конструировали костюмы.

      Спустя час стали входить в раж, я поедала мороженое, Оксана пыталась сделать доспехи, но ничего не выходило. Плюнув на все мы вырезали из картона детали, склеили их и покрыли блестящей краской. Наш Айвенго был похож на дровосека, в шлеме напоминающем ведро и практически на негнущихся ногах.

      Так мы не смеялись больше никогда, смотря на то, как Женечкин передвигается в своём костюме и читает речь по сценарию.

      Худрук была против, но сдалась после первого выступления, видя как дети из младших классов с восторгом принимают рыцаря. Этот костюм отработал по полной, он ездил на КВН, мы встречали с ним Новый год, чинили его миллионы раз, прикручивали отлетающие прямо на сцене детали. И списали только, когда чинить там уже совсем ничего не осталась.

      А в тот вечер, моя радость была такой искренней, что все проблемы ушли на втрой план. И Игорь Витальевич прикрывая глаза ладонью, изредка смеялся с нами или над нами.

      Из школы в тот день мы вышли последние, ночной сторож  долго ворчал, что нормальных детей