Сновидец. Призови сокола. Мэгги Стивотер

скорее, эмоциональный факт, нежели физический – вода в нем была, но не мокрая, во всяком случае пока Ронан не обратил на нее внимания. Как всегда во сне.

      Ронан положил руку на прохладное кожаное сиденье мотоцикла. С краю уже было вышито имя Адама. Ронан провел пальцами по вдавленному созвездию вышивки. Она казалась абсолютно настоящей.

      «Каждый квадратик – испытание.

      А в середине буду ждать я.

      Первый квадратик…»

      – Я не знаю, ты настоящий или плод моего воображения, – сказал Ронан. – Но я пытаюсь понять.

      «Давай сначала разберемся с этим. Наглядный урок по части того, что реально, а что нет. Я занимаюсь сложением в уме, а ты хочешь, чтобы я показал черновик. Хорошо.

      Первый квадратик: что такое реальность.

      Первый квадратик: спроси у своего брата про Волшебный базар.

      Первый квадратик: они будут шептать мое имя».

      Ронан выкатил мотоцикл на берег, и плавучий мостик у него за спиной приподнялся на несколько дюймов. Тогда Ронан внезапно понял, что это не черная вода, а живые существа.

      Они так и кишели.

      – Блин, – сказал он.

      «Прыгай, скачи, брось камушек, следующий квадратик.

      Увидимся на той стороне».

      Ронан проснулся.

      8

      Было утро.

      До Ронана доносились типичные утренние звуки. Гудение электробритвы в дальнем конце коридора, музыка в другой комнате, шаркающие туда-сюда по старой лестнице ноги. Снаружи звучали астматические пневмомашины, гулко хлопали дверцы автомобилей, болтали студенты, ворчали грузовики, раздраженно вскрикивали гудки.

      Он провел ночь в Кембридже.

      Ронан смотрел на себя сверху.

      Как будто был ангелом, созерцающим собственное тело. Духом. Призраком минувшего Рождества. В общем, тем, что витает над тобой и смотрит, как ты спишь. Мысли Ронана Линча смотрели на тело Ронана Линча.

      Внизу он видел молодого человека на узкой общажной кровати, неподвижного, но тем не менее выглядевшего абсолютно готовым к бою. Две складки между бровей складывались в универсальный символ, гласивший: «Я тебя нагну». Открытые глаза смотрели в никуда. Адам уместился между ним и стеной, самозабвенно раскрыв рот. Волосы у него разметались по подушке.

      Оба были полностью покрыты чудовищами.

      На их телах кишели необыкновенные существа, которые с первого взгляда походили на помесь краба и подковы. Если посмотреть повнимательнее, становилось ясно, что вместо панцирей у них театральные маски, а на спине – жадно открывающиеся маленькие рты. Каждый рот был полон ровных, как у коровы, зубов.

      Крабы выглядели неправильно и кошмарно, потому они и были неправильны и кошмарны. Их не существовало, пока Ронан не проснулся. Эти твари существовали только потому, что Ронан проснулся.

      Вот что значило быть Ронаном Линчем.

      Из сна – в реальность.

      Они шуршали и медленно двигались, комкая простыни своими маленькими твердыми ножками.

      Адам