Над пропастью во ржи. Дж. Д. Сэлинджер

– напишу, а не будет – не напишу.

      Я опять сел на умывальник рядом с ним.

      – А с кем у тебя свидание? С Фитцджеральд?

      – Какого черта! Я с этой свиньей давно не вожусь.

      – Ну? Так уступи ее мне, друг! Серьезно. Она в моем вкусе.

      – Бери, пожалуйста! Только она для тебя старовата.

      И вдруг просто так, без всякой причины, мне захотелось соскочить с умывальника и сделать дураку Стрэдлейтеру двойной нельсон. Сейчас объясню – это такой прием в борьбе, хватаешь противника за шею и ломаешь насмерть, если надо. Я и прыгнул. Прыгнул на него, как пантера!

      – Брось, Холден, балда! – сказал Стрэдлейтер. Он не любил, когда валяли дурака. Тем более он брился. – Хочешь, чтоб я себе глотку перерезал?

      Но я его не отпускал. Я его здорово сжал двойным нельсоном.

      – Попробуй, – говорю, – вырвись из моей железной хватки!

      – О черт! – Он положил бритву и вдруг вскинул руки и вырвался от меня. Он очень сильный. А я очень слабый. – Брось дурить! – сказал он. Он стал бриться второй раз. Он всегда бреется по второму разу, красоту наводит. А бритва у него грязная.

      – С кем же у тебя свидание, если не с Фитцджеральд? – спрашиваю. Я опять сел рядом с ним на умывальник. – С маленькой Филлис Смит, что ли?

      – Нет. Должен был встретиться с ней, но все перепуталось. Меня ждет подруга девушки Бэда Тоу. Погоди, чуть не забыл. Она тебя знает.

      – Кто меня знает?

      – Моя девушка.

      – Ну да! – сказал я. – А как ее зовут? – Мне даже стало интересно.

      – Сейчас вспомню… Да, Джин Галлахер.

      Господи, я чуть не сдох, когда услышал.

      – Джейн Галлахер! – говорю. Я даже вскочил с умывальника, когда услышал. Честное слово, я чуть не сдох! – Ну конечно, я с ней знаком! Позапрошлым летом она жила совсем рядом. У нее еще был такой огромный доберман-пинчер. Мы из-за него и познакомились. Этот пес бегал гадить в наш сад.

      – Ты мне свет застишь, Холден, – говорит Стрэдлейтер. – Отойди к бесу, места другого нет, что ли?

      Ох как я волновался, честное слово!

      – Где же она? – спрашиваю. – Надо пойти с ней поздороваться. Где же она? В том крыле, да?

      – Угу.

      – Как это она меня вспомнила? Где она теперь учится – в Брин-Море? Она говорила, что, может быть, поступит туда. Или в Шипли, она говорила, что, может быть, пойдет в Шипли. Я думал, что она учится в Шипли. Как это она меня вспомнила? – Я и на самом деле волновался, правда!

      – Да почем я знаю, черт возьми! Встань, слышишь?

      Я сидел на его поганом полотенце.

      – Джейн Галлахер! – сказал я. Я никак не мог опомниться. – Вот так история!

      Стрэдлейтер припомаживал волосы бриолином. Моим бриолином.

      – Она танцует, – сказал я. – Занимается балетом. Каждый день часа по два упражнялась, даже в самую жару. Боялась, что у нее ноги испортятся – растолстеет и все такое. Я с ней все время играл в шашки.

      – Во что-о-о?

      – В шашки.

      – Фу ты, дьявол, он играл в шашки!!!

      – Да,