Слуги Люцифера. Юлия Лангровская

спальни и что-то писал за столом.

      Жанна, подумав, что может ему помешать, остановилась и притаилась за дверным проемом, чтобы немного понаблюдать. Она стояла так и не сводила очарованного взгляда с управляющего. Все в нем; и его осанка, и его гордая посадка головы, и каждое движение, каждый изгиб тела, каждая складка одежды, все завораживало эту маленькую девочку. Глаза ее буквально горели. Ей так хотелось, чтобы господин Жозэ подошел к ней, поднял высоко, к самому потолку, а потом нежно усадил к себе на колени.

      Так Жанна простояла минут десять, любуясь своим обожаемым человеком. Потом ее ножки устали и она, чуть пошатнувшись, выдала себя.

      Жозэ повернул голову, удивленно взглянул на девочку, а потом ласково ей улыбнулся. От его улыбки у Жанны замерло сердце.

      – А, мадемуазель, вы ко мне? – он подошел к ней совсем близко.

      – Я случайно забрела, месье. Нинетта с Сережкой побежали рвать яблоки, а я осталась. Дома так скучно, можно мне посидеть у вас?

      – Конечно. Сколько вам будет угодно.

      Жанна готова была запрыгать от радости. Она уселась в мягкое кресло напротив письменного стола Жозэ и тщательно расправила платьице.

      – Я вам не помешала? – спросила она несколько озабоченно, страшась и мысли о том, что она может быть некстати.

      – Нет, нет. Я уже все закончил.

      – А, так вы теперь свободны?

      – Абсолютно. И мы можем поговорить, о чем хотите.

      Жанна была счастлива. Не чувствуя никакого стеснения перед Жозэ, она непринужденно сказала:

      – Господин Жозэ, пожалуйста, не называйте меня больше «мадемуазель» и не говорите мне «вы». Зовите меня по имени, просто Жанной, ладно? Как зовете Сережку.

      – Что ж, хорошо, Жанна, – улыбнулся Жозэ.

      Все время, пока они разговаривали, он внимательно смотрел на девочку. Ей казалось, что его взгляд проникает ей в самую душу.

      – Господин Жозэ, а вы долго были управляющим у графов Коноваловых? Полтора года назад я в последний раз была у них в гостях, но вас там не видела.

      – Я работал у них несколько месяцев.

      – А раньше? Где вы были раньше?

      Жозэ немного помрачнел. Жанна заметила это, и сердце ее защемило.

      – Так… в другом поместье, – ответил он. – Это очень далеко отсюда.

      – Очень далеко… во Франции, да?

      Жозэ чуть заметно вздрогнул. Жанна это уловила, и чувство смутной тревоги коснулось ее души. Что-то было непонятно. Разговор не клеился, а ведь она так хотела с ним поговорить! Но, что же такое? Почему? Что особенного она у него спрашивает? С чего бы ему так неестественно реагировать на ее обычные вопросы?

      – Да, во Франции, мадемуазель… прости, Жанна.

      На некоторое время воцарилось молчание. Оба чувствовали себя как-то неловко. Атмосфера казалась напряженной. Жанна готова была плакать от отчаяния. Теперь она почти уверилась в том, что совершенно не интересна господину Жозэ. Это было для нее ударом. Девочка вдруг встала с кресла и, не глядя на Жозэ, сказала:

      – Извините,