Аленький цветочек. Андрей Григорьевич Чхеидзе

неминучую,

      И предвидя судьбу пригорючую

      (К басурманам попасться в плен,

      Ждать там выкупа или обмен…)

      Растерявшись, со страхом и муками…

      Со своими верными слугами

      Бросил он караван и товар…

      И бежал, будто в доме пожар.

      Лес глухой кругом, чаща дремучая —

      Непролазная, неходючая.

      Вот бежит купец, спотыкается,

      Сосны, ели пред ним расступаются,

      А коль в сторону направляет шаг,

      Там кусты стеной – не дают никак,

      И чем дальше в лес, тем свободнее,

      А назад и в бок – не пригоднее:

      Зайцу серому не просунуться,

      Малой веточке не проклюнуться.

      Он на прежнее не надеется,

      Всё дивуется, что с ним деется.

      Уж он думает не придумает —

      Сзади лес стоит всё угрюмее,

      Впереди тропа расстилается:

      Что за чудо с ним сотворяется?

      Так идёт с утра он до вечера,

      Нет ни голоса человечьего,

      Звуку, рыку какого звериного

      Или шороху, шипу змеиного,

      Крику совьего, птичьего пения —

      Словно вымерло всё население.

      Вот уж ночь кругом – хоть глаза коли,

      А в ногах светло, будто фонари.

      Да и там впереди то ли зарево,

      То ли лес горит, то ли марево.

      И зачем туда в темень жгучую,

      На смерть верную, неминучую…

      Хочет в сторону снова сделать шаг:

      Там кусты стеной, не дают никак:

      И назад на пядь не просунутся,

      Малой веточке не проклюнутся.

      Остаётся тут постоять чуток,

      Может та беда уклонится в бок

      Или прочь уйдёт иль истается…

      Только зарево нагнетается.

      Но не слышно ни треску пожарного

      Да и воздуху нету угарного —

      И смекает купец: двум смертям не бывать,

      А одной, как известно, не миновать!

      И… пошёл, положив, православный крест

      На себя наперёд, а потом окрест…

      Тут лесная сень разрядилася,

      Всё, как белый день, озарилося,

      И увидел вконец изумлённый купец:

      Дом не дом, не чертог и не царский дворец —

      Весь в огнях, в серебре,

      В драгоценных камнях,

      Вся фигурная кровля в червленых листах,

      Окна растворены

      И светло всё внутри

      Но никак и нигде ничего не горит.

      Перед светом таким побледнела луна…

      Отдалённая музыка в доме слышна…

      Кто-то строго, согласно и тихо играл —

      Такой музыки раньше купец не слыхал …

      Вот ворота раскрытые вводят во двор,

      На дороге из мрамора строгий узор,

      По бокам бьют фонтаны хрустальной воды,

      За фонтанами книзу уходят сады.

      Мягко устланным кармазинным сукном

      По ступеням вошёл он в таинственный дом —

      Входит в горницу, в третью, в десятую…

      Ждёт:

      Кто-то встретит его, подойдёт, позовёт…

      Никого…

      Но словами не передать:

      В