Отныне и в Вечность. Червивое яблоко 3. Наг Стернин

Ана-Сурия даже покачнулась. – Врезать бы тебе сейчас в рыло, с-сучара!

      – Кому, з-золотко? Я же просто ИО… к счастью, человека, а не задницы, пусть и золотой. И не надо скрежетать зубками. Поломаешь, придется золотые вставлять. И будешь тогда ты у нас бош со всех сторон золотой: и задница, и зубы… говоря по бошски, ты и гольденцвикс, ты и гольденцан – с.

      Ана-Сурия резко отвернулась и пошла вперед. Внимание ее все время рассеивалось. Она жадно впитывала в себя настроение и, как бы это сказать, мироощущение толпы. Вхожу в роль? – удивлялась она себе. Так что объявление увидел, все-таки, Гольденцвикс. Чуть в стороне от больших караванов разнообразнейших средств передвижения, вокруг которых кипела и бурлила жизнь, стояла одинокая пассажирская платформа со светящейся надписью "Город".

      Жестко ухватив Ану за руку чуть выше локтя, Гольденцвикс, воровато оглянувшись, показал на нее глазами.

      Ана-Сурия кивнула и недовольно дернула рукой, пытаясь освободиться из железной хватки куратора.

      – Я вижу, – сказала она недовольно. – Пошли.

      – Тише, дура, – зашипел Гольденцвикс. – Это может быть ловушка.

      – Какая ловушка, кретин! У тебя совсем крыша поехала? Кому ты нужен, такая… задница?

      – Зато ты, лярва, нужна! – рявкнул Гольденцвикс. – Тебя, курву, тут ждут и будут тебе жутко рады.

      – Я нужна, – согласилась Ана-Сурия, язвительность Гольденцвиксову презрительно игнорируя. – И отпусти ты, в конце концов, мою руку. Синяков наставишь.

      Барон не нашел ничего лучше, чем заявить все с той же язвительностью:

      – Эта рука не твоя. Она для тебя слишком хороша.

      Ана-Сурия посмотрела на него чуть ли не с жалостью.

      – Это не повод ставить на ней синяки. Ты, может, не догадываешься, но мужчины – настоящие мужчины, не педрилы и не садомазы – не любят на женщине таких украшений.

      – С-сука! – с чувством выговорил Гольденцвикс, отпуская руку.

      Ана-Сурия снова рассеянно кивнула.

      – Без сомнения. Мы с тобой как две сестрички, или даже, скорее, подруги и напарницы по ремеслу. Кстати, имей в виду, с этого момента мы всего лишь случайные попутчики и едва знакомы. Ты ведь однажды уже сталкивался с… э… с моим любовником, правильно? Следствие: он тебя знает, и я за компанию с тобой влипать не хочу.

      Дверь платформы с шумом отъехала в сторону, и чей-то смутно знакомый голос проорал:

      – Эй, вы, там! Вы намерены садиться, или почему?

      Ана-Сурия и Гольденцвикс, не сговариваясь, подбежали к платформе и нырнули в дверь, причем Гольденцвикс только в последний момент сообразил пропустить даму вперед.

      – Боже мой! – возопил все тот же смутно знакомый голос. – Сурия, Вы?.. откуда?.. какими судьбами? Кто это с Вами? Познакомьте нас.

      Да, этот человек был ей знаком, хотя и шапочно. Юри. Его звали Юри Граб, и был он рекламщиком, по азерским меркам, довольно известным.

      – Это?.. Мой попутчик, барон… э…

      – Барон Гольденцвикс, к вашим услугам, – пролаял Гольденцвикс