Отныне и в Вечность. Червивое яблоко 3. Наг Стернин

со всеми отсюда вытекающими последствиями? Гольденцвикс заметно нервничал… идиот. Это ей, Ане-Сурие в случае поимки и разоблачения грозило, в лучшем случае, долгое-предолгое заключение… естественно, где-нибудь в компьютере, один Координатор, что ли, такой умный? Все они, властьимущие, одним мирром мазаны, большие и маленькие, вежливые и хамоватые. Уж в этом-то теле Рекс ее ни за что не оставит. Разве он допустит, чтобы в теле, даже просто клонированном с его разлюбезной Сурии, блаженствовала какая-то самозванка? Да он за ухо вышвырнет ее из этого тела, а после еще и руки вытрет. Об штаны. Из брезгливости. А то еще наплюет на всякие виртуалии и устроит ей смерть. Как и предупреждал Генрик – реальную смерть, с болью, ужасом и… с чем там еще? Рекс настоящий мужик, это вам не Гольденцвикс, который – вот он, трясется, как подтаявшее желе. Ему-то чего бояться? Вышлют как нежелательного иностранца, и все. Холодное, лощеное, высокомерное и напыщенное сволочное ничтожество… ах, жалко – ну, не могла она по своей воле приказывать ноготкам, ах, как жалко!

      Из толпы к Ане-Сурие, размахивая руками, метнулась какая-то женщина, Знакомая прототипа? Очень может быть, не могла же Ана-Сурия знать всех ее знакомых. Ну, вот вам и незапланированная проверка. Гольденцвикс побледнел еще больше, хотя, казалось бы, куда уж?

      – Сударыня! – возопила женщина, мертвой хваткой вцепившись в рукав пальто Аны-Сурии. – Какое счастье, что я Вас встретила! Вы тоже хотите домой? Вас тоже не пускают? Прекрасно, присоединяйтесь к нам, нас две, будете третьей, пара плазменных ружей у нас есть, так что не пропадем. Вам тоже предлагают погостить в Гнезде?.. нет?.. значит, еще предложат. Они говорят, что у нас там бандиты пока на свободе, и пугают. Это нас-то, тьмутараканок! Ха! Испугали ежа голой… голым цвиксом, извините! Да я еще девчонкой с сетью один на один на гамадрила выходила. Давайте объединяться. Отыщем какой-нибудь транспорт и рванем к своим мужчинам, им там без нас плохо, да и вообще, что путного могут сделать мужики без женщин?

      – Боюсь, что Вы ошиблись, – сказала Ана-Сурия, несколько ошеломленная таким напором. – Я не из Тмутаракани. Я родилась в Москве, а сейчас и вообще городская.

      – Да? – дама споткнулась на полуслове и очень удивилась. – Вы уверены?.. Боже, что я несу? Простите меня. Значит, Вы не из наших мест?.. не тьмутараканка? Как же так, у Вас очень-очень знакомое мне лицо. А меня не хотят пускать к мужу. Конечно, в другое время я бы с огромным удовольствием погостила в Гнезде недельку – другую. Представляете, самые, что ни на есть, сливки общества, это вам не нувориши какие-нибудь, не гламур полублатной … ох, простите, я Вас, кажется, узнала, Вы…

      – Тс-с, – прошептала Ана-Сурия, прижав палец к губам. – Я бы не хотела обращать на себя внимание. Мне не нужна излишняя гласность.

      – Да-да, конечно, я понимаю… я знаю, я помню, Вы еще в старые времена порвали, так сказать, и примкнули к Зеленому движению демократическому. Я читала, я восторгалась, я ставила Вас в пример! Да. И вот теперь Вы проявляете скромность, Вы не хотите обращать на