Быстрее империй. Сергей Фомичев

державу.

      – Зато сама Америка выбилась в мировые лидеры.

      – Вот и не будем ступать на английские грабли, – сказал он. – В том смысле, что терять Америку не будем. У нас граблей и своих целая поляна навалена. ещё набьём шишек!

      – Нет, неправильно ты формулируешь, – возразил я. – Не терять! Мы и будем Америкой, Лёшка! Только так!

      Я улыбнулся, вспомнив этот давний разговор с Тропининым, и выбросил из головы тяжёлые мысли о гоблинах и комитетчиках. А минуту спустя, лёгок на помине, на палубе появился Лёшка.

      Он теперь поднимался поздно, так и не привыкнув к распорядку дня предков. Работая в артели недосыпал, а перебравшись на флагман, позволил себе прежний режим.

      – Зубы чешутся, жуть, – пожаловался он. – Как у вампира.

      – Мне удалось растянуть тюбик на два года, – сообщил я. – Теперь мне привозят зубной порошок из Питера. Мышиный помёт, если уж честно. Лучше пользоваться обычным толчёным мелом. По крайней мере, знаешь, что суёшь в рот.

      Я протянул ему коробочку с порошком.

      – Со мной тюбика не оказалось, – сказал Лёшка.

      Он макнул в порошок указательный палец и принялся полировать им зубы.

      – С тобой оказался целый дизельный двигатель, но ты его упустил.

      – Што ш нео толку в ошемнацатом веке? – Тропинин сплюнул. – И где взять солярку?

      – Он мог бы работать и на растительном масле.

      Лёшка прополоскал рот и огляделся.

      – Ты уверен, что это подходящее место? – спросил он, обозревая затянутое тучами небо и туман, сквозь который зелёные горы проступали тёмными пятнами. – Кажется погодка здесь не лучше чем на Ситке. Такая же хмарь стоит.

      – Мне приходилось бывать здесь в прошлой, так сказать, жизни. Правда, за пару недель всего не узнаешь, но я пробовал местное вино. Если исходить из качества, полагаю, что здешний климат похож на крымский или кубанский. Виноградники, знаешь ли, не растут без солнца. Ну, может быть, в январе-феврале и снежок выпадает, но долго он вряд ли лежит.

      – Я как-то пробовал московское вино, – возразил Лёшка. – Думаешь, виноградники возделывают на Воробьёвых горах?

      – Скорее бодяжат в гаражах, – кивнул я. – Вернее будут бодяжить. Нет, я пил именно местное вино. Канадское. какой смысл им обманывать?

      – Но ты в курсе, что у нас на дворе Малый ледниковый период? И ягода, чей перебродивший сок ты пил через двести лет, сегодня может даже не вызреть.

      Я помотал головой.

      – Над Канадой небо синее, что-то там, дожди косые… – пропел Лёшка и отправился гулять по кораблю.

      Кое-кто из коряков проводил его недовольным взглядом. Я бы даже сказал ревнивым. Последнее время я уделял товарищу по несчастью больше внимания, чем старым друзьям. Уже одно то, что он поселился в казёнке среди начальства, давало пищу для ревности. Не понимая причин таких привилегий, мои люди волновались. Тем более, что Лёшка