Легион против Империи. Александр Мазин

повернуть голову… И все окружающие мужчины тут же начинали на нее глазеть. Тончайший эротизм. Во всем. В ножке, едва касающейся палубы носком сандалии, в изгибе бедра, которое складки туники не прячут, а делают еще более притягательным, таким, что хочется сорвать эту чертову ткань, ведь там, под ней, будет настоящее чудо. Легкая античная одежда шла ей невероятно. Она была красавицей даже в грубоватом готском прикиде, но в изысканном наряде эллинов становилась действительно прекрасной. Ах это смуглое (в отличие от благородных римлянок Настя не пряталась от солнца) плечо, с тонкой, гладкой, матово блестящей кожей, с виду такое хрупкое…

      Чтобы немедленно не потащить любимую вниз, в каюту, Коршунов перевел взгляд на носовую палубу.

      А там его воины занимались не менее интересным делом: втроем пытались завалить Красного. Парни были обученные: Алексей лично готовил инструкторов, которым, по его просьбе, преподал десяток уроков сам наместник Сирии. Генке это было – в удовольствие. Хоть на часок улизнуть от административных обязанностей, которые кушали наместника поедом.

      Словом, мальчики были отнюдь не из песочницы. Однако и Красный прошел серьезнейшую подготовку, а силенок у него было – на четверых. Так что молодые готы то и дело полировали спинами палубу. Один, от обиды, даже крикнул насчет тупоголовых гепидов, но наблюдавший за игрой Ахвизра ловко метнул в него только что извлеченным из раковины моллюском. Хорошо попал, прямо в глаз. Зрители, тоже готы, естественно, заржали – и Красный не успел обидеться. Он был единственным гепидом в команде – и при этом личным телохранителем рикса готов Аласейи, так что – никакой межплеменной розни.

      По прикидкам Коршунова, им предстояло проплыть миль сто[14]. Когда Алексей сопровождал Черепанова в инспекторской поездке по провинции, до Лаодикии они добирались три дня. Без спешки. На корабле Алексей планировал достичь первой точки дня за четыре. Если продержится попутный ветерок. Можно бы и быстрее, но капитан, типичный местный грек, хитроватый, богобоязненный и, как ни странно, большой знаток Платона, наотрез отказался плыть ночью. Что ж, жираф большой, ему видней.

      Корушунов не ошибся. В полдень третьего дня они увидели портовые молы приморского города Лаодикии.

* * *

      Приняли их с почетом.

      Как только выяснилось, что в город пожаловал сам легат Алексий Виктор, личный друг наместника, приветствовать его сбежалось всё местное начальство: оба квинквинала[15], три эдила, префект местного гарнизона и еще целая прорва чиновников. Ну и несколько сотен зевак, конечно. Зеваки с восторгом пялились на высоченных варваров в традиционном легионерском прикиде, правда, со спатами вместо гладиев. Но этой детали никто не замечал. Здесь Сирия. В иных легионах половина народа вообще без доспехов щеголяет.

      Один из квинквиналов предоставил гостю собственный дом (позже выяснилось, что мэры бросали жребий, и этот выиграл), парней Ахвизры поселили в лучших казармах рядом с городскими

14

Римская миля – тысяча двойных шагов. Примерно полтора километра.

15

Квинквинал – один из дуумвиров, кои являются первыми лицами, мэрами, так сказать, римского города. В сравнительно небольших городах (а Лаодикия относится именно к таким) они совмещают и обязанности квесторов – городских казначеев.