Хрупкое равновесие. Рохинтон Мистри

стыдливо убрал ножницы.

      – И все же в один прекрасный день она перестанет быть посредником. Я прослежу ее путь до фирмы.

      – Не знал, что ты умеешь проходить сквозь запертые двери, как великий Гогия Паша. Или Омпракаш Паша? – Ишвар прервал речь, чтобы затянуться, выпустил дым через нос и улыбнулся, глядя на сердитое лицо племянника. – Послушай, так устроен мир. Некоторые – в центре, другие – на обочине. Чтобы мечты взрастали и приносили плоды, нужно терпение.

      – Терпение нужно, когда отращиваешь бороду. А тех денег, которые она нам платит, не хватит даже на масло и дрова на наши похороны. – Омпракаш яростно почесал голову. – И почему ты в разговоре с ней прибегаешь к такой дурацкой интонации, словно ты неотесанный увалень из глубинки?

      – А я такой и есть, – сказал Ишвар. – Человеку нравится чувствовать себя главным. И если мой тон помогает Дине-бай чувствовать себя лучше, что тут плохого? – Наслаждаясь последними затяжками от гаснувшей сигареты, он повторил: – Терпение, Ом. Некоторые вещи не изменишь, их надо просто принимать.

      – Так что ты на самом деле думаешь? Сначала говоришь – борись, не сдавайся. Теперь советуешь, все принимать. Болтаешься туда-сюда, как горшок без задницы.

      – Твоя бабушка Рупа часто так говорила, – рассмеялся Ишвар.

      – Так что определись, дядя. Выбери что-то одно.

      – Не получится. Я всего лишь человек. – И Ишвар вновь рассмеялся. Смех перешел в сильный кашель, сотрясший все его тело. Ишвар подошел к окну, отодвинул штору и сплюнул. Будь он ближе, увидел бы, что это не слюна, а кровь.

      Отходя от окна, Ишвар увидел подъезжавшее такси.

      – Скорее, она вернулась, – хрипло прошептал он.

      Мужчины стали быстро наводить порядок – взбивать подушки, ставить на место чайный столик, засовывать в карманы спички и окурки. Искра отлетела от сигареты во рту Омпракаша, словно насмешливый комментарий к его пышущим гневом словам. Он сдул ее с обивки. Вбегая в заднюю комнату, они затянулись последний раз, а потом потушили сигареты и выбросили окурки через заднее окно.

      Дина расплатилась с таксистом и полезла в сумочку за ключами. Потускневший латунный замок висел грозно и устрашающе. Не будучи по природе тюремщиком, она повернула ключ, испытывая чувство вины.

      Омпракаш протянул руки, чтобы помочь ей со свертками.

      – Я слышал, как вы приехали.

      – Там еще есть, – сказала Дина, указывая на рулоны ткани за дверью. Омпракаш обежал их глазами, пытаясь увидеть название фирмы или адрес.

      Когда все внесли в квартиру, Ишвар вручил Дине конверт.

      – Кто-то барабанил в дверь и кричал, что замком его не одурачишь. И оставил вот это.

      – Наверно, приходили за арендной платой. – Дина отложила письмо, не вскрыв его. – Вас видели?

      – Нет, мы спрятались.

      – Хорошо. – Она положила на место сумочку и надела тапки.

      – Вы что, заперли нас на время вашего отсутствия? – спросил Ишвар.

      – Разве вы не поняли? Да, мне пришлось.

      – Но почему? – взорвался