Хрупкое равновесие. Рохинтон Мистри

[3], смерти в полицейских участках – все приводит к задержке поездов. Почему бы не выбрать яд, нож или прыгнуть с высоты?

      Наконец долгожданный грохот пробежал по вагонам – поезд разминал длинную стальную спину. Облегчение проступило на лицах пассажиров. Когда поезд дошел до развилки, все вытянули шеи, пытаясь увидеть, что задержало состав. Трое полицейских стояли рядом с небрежно покрытым телом, дожидаясь его отправки в морг. Некоторые пассажиры коснулись рукой лба или, сложив ладони, прошептали: «О, Рама, Рама».

      Манек Кохлах вышел из поезда следом за дядей и племянником, и они вместе покинули перрон. «Извините, – сказал он, извлекая из кармана письмо. – Я первый раз в этом городе, не скажете ли вы, как мне добраться вот сюда?»

      – Ты не тех людей спрашиваешь, – сказал Ишвар, не взглянув на письмо. – Мы тоже здесь впервые.

      Но Омпракаш, приглядевшись, воскликнул:

      – Взгляни, та же фамилия!

      Ишвар вытащил из кармана клочок бумаги и сравнил адреса. Племянник оказался прав: и тут и там было написано одно и то же: Дина Далал, и ниже – адрес.

      Омпракаш с неожиданной неприязнью оглядел Манека.

      – Зачем тебе Дина Далал? Ты что, портной?

      – Портной? Вовсе нет. Она подруга моей матери.

      Ишвар похлопал племянника по плечу.

      – Не впадай раньше времени в панику. Пойдем искать это место.

      Манек не понимал сути разговора. Только когда они вышли из вокзала, Ишвар объяснил ему, в чем дело.

      – Видишь ли, мы с Омом портные. А у Дины Далал есть работа как раз для двух портных. Вот мы и хотим предложить свои услуги.

      – И вы решили, что я перейду вам дорогу, – улыбнулся Манек. – Не беспокойтесь. Я просто студент. Дина Далал училась в одной школе с моей мамой. И она разрешила несколько месяцев пожить у нее.

      Они спросили дорогу у торговца пана[4] и пошли по указанной им улице. У Омпракаша все еще оставались подозрения.

      – Если ты собираешься жить у нее несколько месяцев, тогда где твой чемодан, где твои вещи? У тебя что, ничего нет, кроме двух книжек?

      – Сегодня я всего лишь познакомлюсь с ней. А вещи из университетского общежития перевезу в следующем месяце. – Они обогнали нищего. Тот неуклюже передвигался на деревянной платформе на колесиках – она приподнимала его на четыре дюйма над землей. На руках у нищего отсутствовали пальцы, а ноги были ампутированы почти до ягодиц. «O Babu, ek paisa day-ray! – тянул он, потряхивая консервной банкой в забинтованных культях. – O babu! Hai Babu! Aray babu, ek paisa day-ray![5]»

      – За все время, что живу в городе, еще не встречал такого жалкого нищего, – сказал Ишвар, и все с ним согласились. Омпракаш опустил в банку монету.

      Они перешли на противоположную сторону и снова спросили дорогу.

      – Я живу здесь уже два месяца, – сказал Манек, – но город такой большой и запутанный, что я знаю только несколько больших улиц. А те, что поменьше, все на одно лицо.

      – Мы в городе уже полгода, и у нас та же проблема. Поначалу у нас прямо крыша поехала.

4

Пан – жевательная смесь, в которую входят орехи и листья бетелевой пальмы.

5

О, господин! Подайте денежку!.. О, господин! (хинди)