По ту сторону сказки. Лукоморские царства. Ольга Станиславовна Назарова

следов не видно! – Катя так соскучилась по человеческой речи, что хотелось просто поболтать.

      – Ай, вот только не про ос, пожалуйста! – Степан вздрогнул и нервно оглянулся. – До сих пор мерещится, что вылетят откуда-нибудь. Чего ты хохочешь? Меня раз двадцать укусили!

      – Да ладно тебе, меньше, по-моему. Я ос тоже не люблю. Мы с бабушкой как-то на озеро ходили, и она долго там быть не могла, пирог надо было доставать, постояла на берегу и ушла, а когда уходила, случайно наступила на гнездо земляных ос, и оно развалилось пополам. Оттуда вылетел весь рой, и увидел меня в озере. И, разумеется, все, как одна, решили, что это я их потревожила. Степ, я сорок минут в озере сидела! А надо мной на бреющем полете летали эти фурии. Я только вынырну, а они пикируют! А бабушка дома недоумевала, и чего же это я на пирог не спешу! Ладно, давай возвращаться, если ты уже все листья мне перетаскал. – и оставив Степана собирать свои сокровища, Катерина, вернувшись в лебединое оперение, пошлепала обратно в Дуб.

      Волк только вздохнул, когда Жаруся вместе с Катериной, отправились полетать. Накануне он попытался было навязаться к ним в компанию, но увидев, как Жар-Птица опять начинает зажигать сердитые искорки на крыльях, поспешно перевел разговор на другую тему. Но, решил потихоньку издалека всё-таки посмотреть, чтобы на горизонте было чисто, и никто не помешал полету Катерины. Но, выждав немного времени, и взлетев, к своему удивлению, нигде ни Жаруси, ни Кати не обнаружил. Он поднялся выше, ещё выше, даже на горизонте их не было!

      – Кот! Лежебока! Да проснись ты! – от толкнул Кота носом, потом передней лапой, а потом, не дождавшись результатов, прихватил его за шкирку зубами и поднял над лежанкой, встряхнул, на манер мокрой тряпки, а потом опустил обратно.

      – Да что ж такое то! Почему меня все мучают! Дай же поспать спокойно! – взвыл Баюн, приоткрывая левый глаз.

      – Да ты всё продрыхнешь! Катя полетать отправилась с Жарусей!

      – И что? Она, Жаруся то есть, мне говорила, причем так же как ты. Разбудила, растолкала и давай вещать! Что за моду взяли, будить котика!

      – Да она и мне говорила, но, чует моё сердце, что-то тут не так! И их нет! Они только взлетели, и их нет!

      – Да что ты от меня хочешь? Мне что ли взлететь полетать, поискать? Отвяжись! Если бы Катя сама летала, а то с Жарусей! Ты хочешь с Жар-Птицей поспорить?

      – Кот! А Кот! Глянь в зеркале, и я тебя оставлю спокойно спать! – Волку было не по себе.

      – Да как же ты меня достал! – Баюн тяжело сполз с лежанки, и понимая, что Бурый не отвяжется, доволок себя до сундука, добыл зеркальце, и приказал показать Катю и Жарусю.

      – Вот! Вот видишь! Летят себе, никого не трогают! Красиво и спокойно. Отстань уже и он них и от меня! Ребенок кошмары видит каждую ночь. Плачет во сне. Из-за нас, между прочим! Боится за нас. Немудрено, что ей развеяться надо! – Кот забрал зеркало из-под носа Волка, уложил его обратно в сундук и поплелся обратно на лежанку. Если бы он ещё совсем немного посмотрел в зеркальце, то увидел бы знакомые очертания