Женский день, или Каждому своё. Яна Шталь

будет девочка, я просто думала, что, наверное, я сделала что-то хорошее в жизни, если Бог решил дать мне такой щедрый подарок – ребенка от любимого человека. Пусть мой любимый не со мной, пусть он найдет свое счастье в далеком Техасе, но здесь со мной будет частичка его, и она будет со мной всегда. Может быть, мой ребенок будет похож на своего отца, будет такой же высокий, умный, красивый и талантливый, а может, он будет похож на меня, я тоже не урод и не дура, но все это неважно, важно лишь то, что он родится от моей любви к его отцу, и эта любовь будет всегда его охранять.

      Маме я сказала, что беременна от человека, который женат, и что я не буду избавляться от ребенка. Мама сначала поплакала по моей «загубленной» жизни, потом посмеялась над собой, потом поцеловала меня и твердо сказала:

      – Ничего, рожай, дочка, вырастим малыша не хуже других.

      Потом мы с ней попили чаю, и я поехала домой, оставив маму составлять список вещей, которые мы должны купить младенцу. Когда мне исполнилось 18 лет, мой отец, который развелся с мамой давным-давно по причине острой влюбленности в свою секретаршу, с которой он тоже потом развелся по причине уже ее острой влюбленности в английского предпринимателя, купил мне двухкомнатную квартиру в подарок на день рождения. Квартира была практически в центре нашего города, я ее сначала сдавала, а потом на накопленные деньги отремонтировала почти по европейскому стандарту и переехала от мамы, чтобы начать самостоятельную жизнь. Вот в этой квартире мы с Алинкой и живем.

      Беременность моя протекала легко: у меня не было токсикоза, я не отекала, прибавляла в весе сколько положено и даже похорошела, как сказала мама. Я ела только самое лучшее и полезное для малыша, бросила курить, не пила алкогольные напитки, гуляла в скверике после работы, а вечером слушала классическую музыку, в основном. Моцарта и Вивальди. Во второй половине беременности я уже знала, что у меня будет девочка, и начала покупать ползунки, костюмчики и крошечные платья, в которых преобладал розовый цвет. Мама моя от радости, что будет внучка, которую можно будет наряжать, как куколку, разошлась, раздухарилась и купила еще не рожденной внучке норковую шубку, шапочку и муфту в дополнение к меховым сапожкам, купленным ранее.

      Роды продолжались 12 часов, все это время со мной была мама, и когда Алин – ка басисто закричала в первый раз, я засмеялась от радости, а мама заплакала, тоже от радости. У меня были послеродовые осложнения, и в роддоме меня продержали целых 10 дней, а когда мама забрала нас с Алинкой домой, я не узнала свою собственную квартиру.

      Мастера из ближнего зарубежья, нанятые мамой, сделали полный ремонт в квартире, а фотографию моей спальни вполне можно было помещать в женских журналах в качестве образца.

      Алина была идеальной малышкой. Редко плакала, много улыбалась, в 9 месяцев заговорила. Ничего особенного, просто «мама», «баба», «дай», но словарный запас у нее расширялся каждый день. В 11 месяцев сделала свой первый шаг, а еще через две недели ее уже приходилось отлавливать