Шкатулка княгини Вадбольской. Книга вторая: МЕСТЬ. Галина Тер-Микаэлян

я могу, поскольку уже почти уверен, но только вы ведь мне не поверите, ваше сиятельство, пока точных доказательств не будет.

      – И как вы собираетесь получить эти доказательства?

      – Есть у меня план, но только вы, ваше сиятельство, должны будете пойти со мной и Федором, чтобы воочию убедиться.

      – Хорошо, конечно. Каков ваш план?

      – Нынче Федор начнет говорить всем, будто доктор сказал: нужно, дескать, очень осторожными быть, потому что змеи часто парами заползают. Если прямо теперь господина Новосильцева еще раз змея укусит, то он наверняка умрет, а вот если время пройдет, то змеиный яд ему уже вообще неопасен будет.

      – Вы думаете, что тот… тот человек клюнет на приманку и вновь отправится за змеей?

      – Правильно, ваше сиятельство, – Ливенцев довольно потер руки, – и тут-то мы его и схватим. Потому что, ежели мы его теперь не раскроем, то он может придумать что-то другое, чтобы навредить господину Новосильцеву. Господин этот с фантазией неуемной, как я могу предположить.

      Чтобы не оставлять следов, Федор провел князя с сыщиком к дубу болотами.

      – Вот здесь встанем, барин, – сказал он, указывая в сторону леса, – хоть и далече, но все увидать можно. А на камень я змеиную кожу положу, будто гад под солнышком греется. К полудню злодей точно явится, самое время ловить.

      Человек двигался так тихо, что возник на поляне, казалось, из ниоткуда. В одной руке он сжимал сачок, в другой держал корзину и казался ребенком, вышедшим наловить бабочек. Собственно говоря, он и был ребенком. Федор, разглядев его лицо, невольно ахнул, но сыщик вовремя зажал ему рот. Петр Сергеевич на минуту вдруг ощутил, что сердце его проваливается в пустоту. Мальчик поднял сачок, начал было подкрадываться к камню, но неожиданно с разочарованным видом выпрямился – заметил, что перед ним всего лишь змеиная кожа. И вздрогнул от неожиданности, увидев стоявшего перед собой отца.

      – Что ты здесь делаешь, Петруша?

      Князь спросил это негромко, но таким голосом, что затрясся не только мальчик, но и все еще хоронившиеся за деревьями Федор и Ливенцев.

      – Я… я просто гулял, папенька, – Петруша немного пришел в себя и говорил уже более уверенно, – хотел бабочек наловить.

      – Далеко же ты забрел от дома… за бабочками.

      – А я, папенька, часто сюда прихожу играть. У меня в том дупле и сабелька спрятана, что бабушка подарила, и барабан мой. Да вы сами посмотрите, ежели не верите, – Петруша указал отцу на змеиное дупло, и глаза его неожиданно блеснули, – суньте туда руку, папенька, проверьте, если не верите!

      Петр Сергеевич стоял неподвижно, молча смотрел на сына, который с достойным закоренелого убийцы спокойствием предлагал ему сунуть руку в смертельное гнездо, и Петруша постепенно съеживался под его взглядом.

      – Федор, – позвал князь и велел вышедшему из-за деревьев дворнику: – Отведи барчука домой и скажи барыне, что я велел запереть его в его комнате. О том, что теперь