На перекрестье дорог, на перепутье времен. Галина Тер-Микаэлян

знать необязательно. Зато, как и предвидел епископ Гарабет, он пригласил гостя принять участие в месмерическом сеансе.

      Кроме Нерсеса в большой комнате с полностью зашторенными окнами присутствовали две дамы из фанариотов (богатые греки, живущие в аристократическом греческом квартале Фанар) и один египтянин с крючковатым носом и широко раздвинутыми глазами. Магнетизер – по манерам и внешнему виду его можно было принять за одного из изгнанных революцией французских аристократов, – очевидно, имел солидный опыт, поскольку во время сеанса одна из дам упала в обморок, другая ударилась в истерику, а сам Томара закатил глаза и застыл, откинувшись на спинку стула. Египтянин и Нерсес не ощутили ровным счетом ничего. Араб был этим сильно разочарован, Нерсес же покинул дом посла с явным облегчением.

      Утром следующего дня ему принесли от епископа Гарабета записку с приглашением увидеться и побеседовать за чашкой кофе. День обещал быть жарким, поэтому Гарабет предлагал встретиться до полудня, пока солнце на раскалило землю и крыши домов.

      Кофейня на берегу Золотого Рога, где они обычно встречались, была открыта в конце шестнадцатого века греком Каламбики и сразу обрела популярность среди местных жителей. Даже после 1633 года (1042 год лунной хиджры), когда султаном Мурадом Четвертым Кровавым кофе был повсеместно запрещен, у Каламбики можно было тайно получить божественный напиток.

      Случались, конечно, и неприятности: в 1656 году (1066 год лунной хиджры), при малолетнем султане Мехмеде Четвертом в кофейню забрел переодетый визирь Кёпрюлю, следивший за соблюдением порядка в империи. Он послушал откровенно высказываемые здесь вслух крамольные мысли, которые, как всем известно, навевает кофе, и в тот же вечер хозяина, зашив в мешок, утопили в заливе. Однако у казненного остались дети и внуки, они с честью продолжили семейное дело – сначала тайно, а после отмены Сулейманом Вторым запрета на кофе в 1688 году (1099 год лунной хиджры) уже и открыто.

      К концу восемнадцатого века заведение Каламбики приобрело в Галате (район Константинополя, где в основном селились греки, евреи и армяне) известность. Завсегдатаи порою проводили здесь по нескольку часов, играя в шахматы или карты, беседуя с приятелями и – конечно же! – потягивая несравненный кахве (кофе). В основном велись серьезные богословские споры, обсуждались философские проблемы или семейные дела, о политике предпочитали не говорить – все знали, что вокруг немало ушей, готовых подхватить и извратить любое слово.

      Постоянными посетителями у Каламбики были жители Галаты – греки, армяне и евреи. Проживавшие в столице турки избегали Галату, район «неверных», и лишь изредка в кофейню заглядывали турецкие матросы с прибывших в порт судов. Тем не менее, хозяин, не желая ссориться с улемами, открывал кофейню после утренней молитвы и закрывал с заходом солнца, а во время ночных празднований Рамадана здесь, как и в мусульманских кварталах, давал представление Театр