Три брата. Из Тьмы во Свет. Книга первая. М. Ирберри

33 Радосвет не приходил в сознание. Яд не хотел выходить из его тела, но сильное зелье боролось с отравой. Парень лежал в избушке знахарки, он метался в бреду, бормотал бессвязные слова. Дыхание его было тяжелым и прерывистым. Нынья и Венда по очереди сидели у его постели и вытирали ядовитый пот с его лица и груди. Беримир постоянно приходил проведать сына, он долго шептал заклинания, пытаясь облегчить страдания Радосвета.

      В утро перед Ночью трав жар, наконец, спал, и Радосвет очнулся. Первое, что он увидел, – лицо матери. Она склонилась к сыну, чутко прислушиваясь к его дыханию.

      – Пить, – едва слышно прошептал Радосвет.

      Венда тут же напоила его водой. Взгляд у него был затуманенным и уставшим. Венда с болью в сердце наблюдала за тем, как сын приподнялся на постели, пытаясь сесть. Она мягко остановила его и уложила обратно:

      – Ничего, ничего, сынок, скоро станет лучше. Не вставай.

      Радосвет закрыл глаза и заснул спокойным, глубоким сном. Через несколько часов силы начали возвращаться к нему. Он смог встать и поесть. Нынья снова напоила его каким-то отваром. Радосвет испугался, что ему вновь станет плохо, но зелье, вопреки его ожиданиям, придало ему сил и бодрости.

      – Что же теперь, бабушка, все прошло? – спросил Радосвет.

      Нынья и Венда многозначительно переглянулись. Знахарка заулыбалась и сказала:

      – Прошло, сокол, прошло да былью поросло, а если не веришь, то проверь.

      – Как же я проверю? – Радосвет взглянул на мать.

      Венда погладила его по щеке и проговорила:

      – А ты пойди сегодня ночью к реке, девушки буду пускать венки, а ты возьми да поймай ее венок и посмотри через него в лицо этой ведьме, тогда увидишь, какая она на самом деле. А потом брось венок в огонь, и она не сможет больше причинить тебе вреда, а душа твоя успокоится.

      Радосвет смотрел на красивую, добрую Венду и внимательно слушал ее слова. Голос матери убаюкивал и успокаивал его. Он понял, что в его душе больше нет черного яда.

      – Только не гляди в огонь через венок, сокол. Не надо тебе видеть потусторонних тайн, – хмуро и серьезно сказала Нынья.

      Радосвет кивнул, но вдруг вспомнил про домового, и сердце его снова заныло:

      – Мама, а как же… – проговорил Радосвет.

      – Он вернулся, только ты пойти и попроси у него прощения, – угадала его мысли Венда.

      Радосвет тут же вскочил на ноги и, надев рубашку, вышел из избушки знахарки.

      Летний день принял его в свои теплые объятия. Солнечный свет ослепил Радосвета. Он прикрыл глаза ладонью, чтобы привыкнуть к яркости дня. На пороге дома он столкнулся с Беримиром, который несказанно обрадовался сыну и обнял его:

      – Заставил же те нас поволноваться. Слава Свету, тетка Нынья оказалась умнее нас и смогла спасти тебя, – проговорил маг.

      – Папа, я должен попросить прощения у домового, – сказал Радосвет.

      – Раз должен, то ступай, – кивнул Беримир и подтолкнул сына к двери.

      Радосвет