Три брата. Из Тьмы во Свет. Книга первая. М. Ирберри

домового обидели Радосвета, еще больше он разозлился:

      – Оставь меня, глупый старик! Прочь! – закричал он.

      Домовой зашипел, словно хозяин его ударил, глаза его потемнели, и весь он стал больше и страшнее. Радосвету почудилось, будто неяркий утренний свет померк, он боялся взглянуть на домового, ощущая исходящую от него Силу и обиду. Радосвет тут же пожалел, что не сдержался и обидел доброго духа, а тот, словно почувствовав это, вдруг исчез, будто его и не было.

      Радосвет бросился искать домового, но его нигде не было: ни в доме, ни в сеннике, ни на конюшне, ни у очага. Парень вновь вышел на крыльцо и сел на ступеньку. Усталость вдруг тяжкой ношей опустилась на его плечи. Радосвет склонил голову на руки и вскоре задремал. Он не знал, долго ли проспал здесь, но вдруг сквозь сон ощутил, что рядом с ним кто-то сидит. Радосвет тряхнул головой и резко повернулся, надеясь, что это домовой вернулся к нему, но увидел на крыльце Нынью. Она сидела и смотрела вдаль, туда, где в утреннем золотистом свете виднелось капище и искрилась река.

      Радосвет хотел заговорить с Ныньей, но та опередила его:

      – Эх, ты, Радосвет. Али Зло в тебя вселилось, али глуп ты? – сказала старуха, гладя на парня с укором. – Да разве ж можно домового так обидеть? А если уйдет, кто дом защитит от мавок29 да злыдней30?

      – Прости меня, бабушка Нынья, я сам не знаю, что на меня нашло, – слабым голосом сказал Радосвет.

      Нынья посмотрела на него, долго и внимательно. Радосвету показалось, что в глазах ее клубится какой-то зеленоватый дым.

      – Ладно, ладно, вернется он. А ты, пойдем-ка со мной… – уже по-доброму сказала она.

      Нынья проворно вскочила на ноги и быстрыми, семенящими шагами пошла к своему дому, стоящему по соседству. Радосвет поплелся за ней. Он был похож на огромную гору рядом с маленькой, закутанной в цветастые шали знахаркой. Они зашли в избушку, закопченную, увешанную сухими пучками трав. В дальнем углу дымил большой котел, у окна была лежанка, а посреди комнаты стоял стол, уставленный баночками и чашками. На лежанке, небрежно укрытой пестрым лоскутным одеялом, стояла корзинка, в которой тихо спали черная кошка с шестью маленькими, еще слепыми котятами. Стоило Радосвету ступить на порог, как ему в ноздри ударил терпкий запах травяных отваров, а кошка вдруг встрепенулась, посмотрела на него желтыми глазами и зашипела. Нынья махнула на нее рукой, и та утихла, но продолжала враждебно смотреть на гостя.

      Знахарка знаком указала Радосвету на низкий стул. Тот сел и стал наблюдать, как Нынья разжигает огонь и наливает воду в котел из большой кадки. Знахарка тихо нашептывала и бросала в закипающую воду то одну, то другую сухую траву. Последним в котел полетел пучок черогона31. Нынья помешала свое зелье большой деревянной ложкой. Зеленоватый пар окутывал ее лицо, вплетаясь в спутанные седые пряди волос. Знахарка вдруг резко повернулась к Радосвету, и в руке

29

Мавка – дух утопленницы, часто похищает и топит детей.

30

Злыдень – опасный дух человека, умершего насильственной смертью, чаще старика.

31

Черогон – трава, избавляющая от любовных чар (прим. автора)