Сын оленя. Абхазские народные сказки. Отсутствует

и поглядело назад. Я прицелился из ружья ему в грудь и выстрелил. Пуля попала, куда я метил. Чудовище вскрикнуло, упало и околело.

      Я поднялся и стал осматривать вершину скалы. Обрывы были такие крутые, что по ним невозможно было спуститься… Что же случилось дальше? Не знаешь? Ладно!

      Далеко внизу сверкала горная речка и отражала солнечные лучи. Кругом камни, утёсы и ни одной живой души. Я стал думать, как мне выбраться отсюда. И наконец решил: «Сниму с убитого чудовища его шкуру с крыльями, обернусь ею и брошусь вниз». Взял я нож, снял с чудовища шкуру и растянул её на солнце, чтобы она просохла. Затем я надел шкуру и стал подпрыгивать, чтобы научиться летать. Это не сразу мне далось. Когда я научился летать, я распрямил крылья и бросился вниз. От страха душа моя чуть не вылетела из тела – хорошо, что застряла в горле…

      Я летел сколько хватило сил и наконец опустился на землю. Снял я с себя шкуру чудовища и поплёлся домой. Пришёл я как раз в то время, когда моя семья оделась в чёрное и начала меня оплакивать. Когда я стал рассказывать о том, что я пережил, никто не хотел мне верить, все принимали мои рассказы за пустые выдумки. Тогда я показал перо чудовища, которое захватил вместо палки. Тут уж всем оставалось только ахать да удивляться…

      Вот какое пережил я приключение! Всего этого ты и во сне не видел!

      – Да, я признаю это, – согласился князь.

      – Ну, теперь слушай дальше, – продолжал Джир. – У одного крестьянина была большая пасека, но никогда не случалось, чтобы хоть одна пчела у него погибала или терялась.

      Как-то раз одна из пчёл улетела за взятком и не вернулась. Пасечник подумал: «Что с ней случилось? Почему она не вернулась?» Оседлал он коня и поехал на поиски. Ехал он, ехал, целую неделю ехал и вдруг видит: какие-то люди пашут поле на его пчеле. С одной стороны дышла запрягли пчелу, и с неё пот градом катится, а с другой стороны дышла – пять пар буйволов. Пасечник выругал этих людей за такую жестокость и бессердечие и распряг свою пчелу. Затем он достал орехового масла и смазал ей натёртую дышлом шею.

      На другой день он опять проходил мимо того места и увидел ореховое дерево, осыпанное множеством спелых орехов. Оказывается, когда он смазывал ореховым маслом шею пчелы, несколько капель упало на землю, и за ночь выросло это большое дерево. Наш пасечник поднял ком земли и кинул его в верхушку дерева, чтобы сбить несколько орехов, но ком застрял среди густых ветвей; так он не полакомился орехами… Если ты обо всём этом слышал, то продолжай дальше сам, – сказал князю Джир.

      Но князь вынужден был сознаться, что он не может продолжать рассказ.

      – А дальше произошло вот что, – сказал Джир. – Пошёл мелкий дождь, и комок земли, брошенный пасечником, разбух, превратился в целое поле и пластом лёг на вершину дерева. Пасечник, не раздумывая, посеял на нём пшеницу. Когда пшеница созрела, он взял серп и пошёл жать хлеб. Но в пшеницу забралась свинья. Пасечник бросил в неё серпом, серп попал ей в заднюю ногу и застрял. Свинья стала бегать с серпом по полю; убежать ей было некуда, и она жала пшеницу, а пасечник,