Последние слова великих писателей. Константин Душенко

час настал – я не боюсь смерти, но почему я не отправился домой раньше, чем поехал сюда?..

      Потом на смеси английского с итальянским:

      – Есть в мире вещи, которые мне милы, но вообще я готов умереть.

      Тут он вспомнил о Греции:

      – Я отдал ей свое время, свое состояние, свое здоровье – а теперь отдаю свою жизнь! – что еще я могу сделать?

      Около шести вечера он произнес:

      – Теперь мне надо заснуть.

      С этими словами он повернулся к стене и уже не приходил в сознание. Ровно через сутки он умер.

      Оноре де Бальзак

      (1799–1850)

      французский писатель

      14 марта 1850 года Оноре де Бальзак венчался в Бердичеве с богатой польской помещицей Эвелиной Ганской, что было мечтой его жизни. Увы, к этому времени он был уже тяжело – вероятно, безнадежно – болен.

      21 мая супруги прибыли в Париж и поселились в доме Бальзака на улице Фортюне. Почти сразу же врачи диагностировали у Бальзака перитонит, за которым последовала гангрена.

      Писатель Теофиль Готье, уезжавший в Италию, решил навестить своего старого друга и попрощаться. 20 июня Эвелина ответила ему, что муж не может принять гостя. В конце письма Бальзак вывел нетвердой рукой свою последнюю в жизни строчку:

      «Я больше не могу ни читать, ни писать».

      Утром 18 августа больного соборовали, а потом началась агония. Великий романист умирал в полном одиночестве. Кроме врача, единственным его посетителем оказался Виктор Гюго, но он уже видел лишенный сознания полутруп. Собственно, только врач Бальзака Наккар мог слышать последние слова умирающего, однако он ничего о них не поведал.

      Тем не менее предсмертная фраза Бальзака известна каждому, кто читал хотя бы краткую его биографию:

      – Мне нужен Бьяншон… Бьяншон мог бы меня спасти!

      Можно с уверенностью утверждать, что это одна из самых прославленных предсмертных фраз в литературном цеху.

      Врач Орас Бьяншон – далеко не последний персонаж в романах и повестях «Человеческой комедии» («Отец Горио», «Утраченные иллюзии» и другие). Биографы, цитирующие эту фразу, неизменно добавляют, что на пороге смерти писатель жил уже не в действительном мире, а в мире, созданном его творческой фантазией.

      Но откуда известны эти слова?

      Тут нас ожидает сюрприз. Они появились в 1907 году в романе Октава Мирбо «628-Е-8». (Этот роман считается первым «автомобильным романом», поэтому его заглавием стал номер автомобиля.) Кроме автомобильных приключений повествователя, в роман включены три главы о Бальзаке, стилизованные под документальную прозу. Одна из них называется «Смерть Бальзака» и содержит в себе рассказ, будто бы услышанный автором от художника Жана Жигу, умершего в 1894 году.

      Жигу в течение 30 лет был фактическим мужем вдовы Бальзака Эвелины, однако с самим Бальзаком не был знаком, да и с Эвелиной встретился лишь через год после смерти писателя. Тем не менее у Мирбо он представлен свидетелем предсмертного диалога Бальзака с врачом Наккаром – чего быть никак не могло.

      «Когда я должен умереть?» – спрашивает