Ричард Длинные Руки – гроссфюрст. Гай Юлий Орловский

поклонился, явно не простой стражник, возможно, из безземельных рыцарей, и остался на том же месте.

      Я спросил непонимающе:

      – Сэр?

      Он поклонился снова и развел руками:

      – Простите, ваша светлость… но надо ли это…

      Он замялся, я спросил нетерпеливо:

      – Что именно?

      – Это вот, – сказал он в неловкости, – с заверениями в покорности… Сейчас уже всем видно, – вы никому покоряться не должны…

      Я сказал строго:

      – Дорогой сэр!.. Вы что-то недоперепонимаете!.. Его Величество для меня – как отец родной! Я всегда буду чувствовать к нему любовь, уважение и даже покорность, если вы понимаете меня правильно. Как бы ни стал я силен, а он дряхл и слаб, но все равно!

      Он сказал торопливо:

      – Да, но… чувствовать – одно, но зачем умалять свое величие? Вы же не один, мы все купаемся в славе своего вождя!

      – Когда слава заслуженная, – отрезал я, – ничто ее не умалит! Действуйте.

      Оставшись один в кабинете Гиллеберда, я еще раз прошелся вдоль всех четырех стен. Такой предусмотрительный король не мог не пользоваться тайными ходами, скрытыми тайниками и замаскированными ловушками.

      Я выглянул в коридор, кивком велел стражнику войти.

      – Как вас зовут?

      – Тэд, ваша светлость.

      – Тэд, – повторил я. – Значит, полное имя Эдвард. Верно?

      – Да, ваша светлость.

      – Гордое имя, – сказал я, – дворянское.

      Он опустил взгляд, на щеках проступил густой румянец.

      – Ваша светлость… я вел себя неподобающе, и отец меня изгнал. А так, вы правы, я дворянин. Отец мой очень уважаемый в наших краях рыцарь…

      – Эдвард, – сказал я строго и в то же время отечески, уже привык так держаться и говорить, хотя этот Тэд не моложе меня, – мы живем в бурное время, которое принято называть переходным. Ты видишь, как в одночасье рушатся королевства, династии, величие рассыпается в прах… но в то же время можно очистить свое имя подвигами и верным служением сюзерену, завоевать его доверие и уважение сотоварищей… а к родителям вернуться в славе и доблести, с заслуженно захваченной добычей!

      Он вытянулся, в глазах заблестели слезы, я даже не думал, что вот так задену за живое, до чего же я хороший демагог, просто люблю себя…

      – Ваша светлость, – проговорил он прерывающимся голосом, – только прикажите! Все сделаю, жизнь отдам по одному слову, одному жесту!

      – Ваша жизнь нужна вам и мне, – возразил я. – Так что давайте ближе к делу. Поручаю вам охрану моих покоев. Включая кабинет. Посмотрите, как удобнее расставить людей, если вдруг что случится… А еще оставьте прямо здесь с дюжину крепких воинов.

      Он пробормотал:

      – А как разместить?

      – Тогда с полдюжины, – согласился я. – Остальных – в коридор. Если вдруг что не так, пусть сперва поднимают крик, а чудеса героизма проявляют потом.

      Он проговорил с неловкостью:

      – Стыдно как-то мужчинам кричать…

      – Ради сохранения жизни други своя, –