Суть óстрова. О`Санчес

на международную валюту потверже – пятьдесят баксов! В фунтах меньше, правда…

      Солить, что ли, такие деньжищи, елы-палы??? Надо жить и тратить их на удовольствия. Например, на… Человек заскрежетал остатками черно-желтых зубов и ударил себя в скулу – получилось неожиданно больно, даже кровь показалась.

      – На штаны. – Сигорд промывал и промывал саднящую кожу, а все равно пальцы в розовом, залепить бы надо.

      Наконец, Сигорд распрямился над осколком зеркала и потер уставшие глаза. Купюры-то он различает и прейскурант пока еще тоже – да, а вот собственное лицо рассматривать в мелких волосяных подробностях и брить его – уже проблема. Он выпятил грудь, нахмурился, откашлялся и постарался взять голосом поближе к басу:

      – Первый лот: штаны министерские, двухштанинные, антикварные, инкрустированные пуговицами. С тремя карманами. Двести пятьдесят талеров! Кто меньше? – и сам же откликнулся дребезжащим тенором:

      – Один талер!

      – Лот продан.

      Организовать в собственном воображении аукцион – оказалось гораздо проще, чем купить реальные штаны: для начала Сигорда погнали прочь с барахолки, чтобы не досаждал своим присутствием приличным людям.

      – Ну а что? Всякий засранец будет хвататься за чистые вещи – кто их потом купит?

      Хорошо хоть охранник его не бил:

      – Давай, давай отсюда, батя, видишь, разорались курицы. Что ты сюда забрел, у них снега зимой не выпросишь. Кыш, чтобы я тебя больше здесь не видел.

      Сигорду не привыкать к унижениям, он даже хотел сунуть охраннику пару талеров, чтобы тот пропустил в другие ряды, но… Пожадничал.

      А до другой барахолки – добрый час идти… Сигорд обошел барахолку по периметру и в одном месте, где сетка забора вплотную подступала к торговле, он окликнул очередную тетку:

      – Эй, красавица, штаны не продашь?

      – Штаны? – Тетка развернулась и присмотрелась. – Кому штаны, тебе, что ли ча?

      – Именно. Мои сносились.

      – Да уж вижу по мотне. – Тетка почесала необъятный бок, покосилось на соседок и уже погромче:

      – А платить, как собрался – деньгами, аль натурой?

      – Увы, деньгами. Натура – видишь, тоже сносилась, так что наличными и только наличными.

      – Во как! А на вид справный, удалой… – Соседка слева засмеялась в голос, справа – только фыркнула. – Ну так что из-за забора-то орать, сюда иди, подберем по фигуре.

      – Не могу, гоняют…

      – И правильно, что гоняют, и так не продохнуть. Покажи деньги?

      Сигорд вытащил заранее приготовленные и отложенные отдельно две трешки и пятерку:

      – Вот.

      – Что? И с этими бумажками ты собрался покупать? Одежду? Да ты в уме ли? – бабы, гляньте на орла…

      – Хватит, хватит голосить. Нашла над кем куражиться. Не хочешь продавать – пусти меня. Вот, дедуля, у меня есть брюки…

      – Это еще кто? ты куда встреваешь, а? Брюки у нее… Сама и носи, хоть на голове! Он ко мне первой обратился. Прыткая, а? Не сладим дело – тряси товаром, сейчас же – не встревай