Маддалена. Дон Нигро

свадебное платье, и что-то плачет в сундуке с приданым. У меня есть ключ, но там полно горящих зеркал, и все здесь движется против часовой стрелки. Запри дверь, когда будешь уходить.

      (ДЕЙРА смотрит на руки. МАДДАЛЕНА поворачивается к ЯСОНУ, и мы вновь в доме. ДЕЙРА остается на стуле).

      МАДДАЛЕНА. Кто такая Глинис?

      ЯСОН. Что?

      МАДДАЛЕНА. Глинис.

      ЯСОН. Что, Глинис?

      МАДДАЛЕНА. Кто она такая?

      ЯСОН. Кто рассказал тебе о Глинис?

      МАДДАЛЕНА. Я побывала у твоей матери, у нас состоялся увлекательный разговор, по ходу которого она постоянно упоминала некую Глинис. Ты знал женщину или девушку по имени Глинис?

      ЯСОН. Она – внучка Гарри Макбета.

      МАДДАЛЕНА. Ты ее хорошо знал.

      ЯСОН. Мы выросли вместе. Она сейчас замужем за Коном Куиллером. Моим давним другом.

      МАДДАЛЕНА. У тебя с ней что-то было?

      ЯСОН. Мы были детьми. Росли вместе. Она, Кон и я. Это было очень давно.

      МАДДАЛЕНА. Почему ты не говорил мне о ней?

      ЯСОН. Только что сказал.

      МАДДАЛЕНА. Почему не говорил раньше?

      ЯСОН. Нечего было говорить.

      МАДДАЛЕНА. Что-то определенно было, потому что ты сказал сейчас, но не говорил прежде. Ты не хотел, чтобы я о ней знала, а это означает, что ты чего-то недоговариваешь.

      ЯСОН. Я не могу рассказать тебе во всех подробностях, что случалось со мной за всю мою жизнь.

      МАДДАЛЕНА. Почему?

      ЯСОН. Потому что на это уйдет остаток моей жизни.

      МАДДАЛЕНА. Я отдаю тебе остаток моей жизни.

      (Пауза).

      ЯСОН. Что ты хочешь знать?

      МАДДАЛЕНА. Насколько все было серьезно?

      ЯСОН. В сравнении с чем?

      МАДДАЛЕНА. Ты хотел жениться на ней?

      ЯСОН. Я не женился на ней. Я женился на тебе.

      МАДДАЛЕНА. Ты жалеешь?

      ЯСОН. Только когда ты начинаешь так меня доставать.

      (ЯСОН уходит в глубину сцены. МАДДАЛЕНА смотрит ему вслед).

      ШЕРИФ ДЖОН. Ты расстроилась, узнав о Глинис?

      МАДДАЛЕНА. Я расстроилась, потому что мой муж не рассказал мне о ней. Но этого следовало ожидать. Все мужчины – трусы.

      ШЕРИФ ДЖОН. Ты не любишь мужчин?

      МАДДАЛЕНА. Иногда они мне нравятся. Но уважения к ним у меня нет.

      ШЕРИФ ДЖОН. И скольких ты убила?

      МАДДАЛЕНА. Ты думаешь, я просто хожу по городу и убиваю людей? Так ты обо мне думаешь?

      ШЕРИФ ДЖОН. Что скажешь насчет дочерей Сирила Пелли?

      МАДДАЛЕНА. А что мне о них говорить?

      МЕЙ (спускается в спальню по левой лестнице). Господи, Виолет, ну почему ты не могла приготовить сосиску этому старому пердуну?

      ВИОЛЕТ (поднимается на платформу из глубины сцены, когда МЕЙ плюхается на кровать). Достал он меня со своими сосисками. Они отвратительные. Пусть сам готовит эту чертову сосиску. Господи, как я ненавижу это место!

      (ВИОЛЕТ садится на край кровати).

      ШЕРИФ ДЖОН. Ты убила дочерей Сирила Пелли?

      МАДДАЛЕНА. Дочери Сирила Пелли потеряли смысл жизни еще до того, как мы встретились. Я их жалела. Пыталась с ними